Дальний и Ближний
Шрифт:
Голова кружится. И слабость.
Профессор сказал, восстанавливаться долго придётся, яд усердно подпортил моё здоровье. Но он расписал курс лечения на несколько месяцев вперёд. Через год в лучшем случае буду прежней. Но только при здоровом образе жизни.
Стягиваю куртку и шапку, бросаю тут же. Провожу рукой по короткому ёжику волос на голове.
Они в один день стали жутко выпадать, как при химиотерапии, пришлось подстричься.
Тарас снёс под корень машинкой, сказав, что волосы
Дорога вымотала. Спать хочу.
Подтягиваю подушку под голову и закрываю глаза. Сквозь дрёму чувствую, как капитан накрывает меня пледом и забирает мой шуршащий пуховик.
Он милый. Даже очень, хоть и бука. Но Глеб лучше…
Отключаюсь.
Просыпаюсь от шепота и тихих движений рядом. Приоткрыв глаза, вижу, что пара парней из охраны собирают красивую искусственную ёлку. Очень похожа на настоящую.
Сажусь, подтянув колени к груди, и сонно наблюдаю, как они поярусно превращают кучу веток в дерево.
Один из парней замечает меня и подмигивает:
— С проснутием!
— Угу… Я сама украшу. Игрушки, надеюсь, есть?
— Целая коробка, — кивает на стул в углу.
В ней шары, красные деревянные фигурки различной формы и несколько упаковок с гирляндами. Всё новое, ещё в плёнке.
— Откуда такое богатство?
— Капитан приказал найти, поехали и купили.
— В Питер? — поднимаю на них взгляд.
— Нет.
Ну да, до него далековато. Мы больше двух часов ехали до дачи. Где-то ближе есть город.
Тарас заходит с улицы с охапкой дров для камина. От него веет холодом, а толстый вязаный свитер и волосы припорошены снегом.
— Разбудили? — хмуро смотрит на охрану, закидывая дрова в камин.
— Нет. Я сама проснулась.
Он поджигает дрова, через несколько минут они начинают уютно потрескивать в пламени.
Присаживаюсь рядом с капитаном на толстый шерстяной ковёр и наблюдаю за пляшущими языками.
На то, как горит огонь можно смотреть бесконечно.
На губах сама собой появляется улыбка.
Перевожу глаза на Тараса. Он смотрит на меня, немного прищурившись, а взгляд такой тёплый, что неловко становится. Снова смотрю на пламя.
Он целый месяц жил в больнице. Охрана менялась посменно, а он круглые сутки на посту. Переживал.
— Спасибо! — тихо, чтобы парни не услышали.
— За что?
— За то, что не дали мне умереть.
— Это моя работа, — садится рядом по-турецки.
— Сомневаюсь, что кто-то другой бился бы за меня так усердно. Вы даже профессора нашли.
— Я был не один. Нас целая команда. И умри вы, моя карьера была бы закончена.
— А мне кажется, что вы не ради карьеры. Просто человек хороший…
— Приятно, что вы так меня оцениваете.
—
— Ищем.
— Это не Глеб. Он не мог, — хочу его убедить.
— Я знаю.
Круто, что он не думает так. Не хочу Морозову проблем.
— Можете мне сделать новогодний подарок?
— Какой? — с интересом вздергивает брови.
— Узнайте как он, пожалуйста…
— Хорошо. Я узнаю.
— Спасибо… А что у нас сегодня на ужин? — говорю громче.
— Амм… А что бы вы хотели? — незаметно улыбается.
— Пельмени хочу. Домашние. Со сметаной.
— Будут пельмени, — встаёт и направляется на кухню.
— Я помогу. Научите меня заодно, как их лепить, — следом за ним.
Тарас показывает процесс замешивания теста, приготовления фарша. Как скрутить пельмешку, чтобы получилась похожая на головку в чепчике.
У меня не получается. Мои: кривые, дырявые и ужасно уродливые.
— Я никогда не научусь, — пыхчу над очередным.
Я уже в муке с ног до головы.
— Пару сотен слепим — научитесь.
— Пару сотен? Это шутка такая? — округляю глаза.
— Парни тоже пельмени хотят, — кивает на бойцов, которые закончили собирать ёлку и развешивают теперь гирлянды. — Так что не расслабляйте булки, Оленька.
— Блин, лучше бы я макароны попросила, — падаю на стул.
Тарас впервые за всё время неожиданно для всех смеётся. Даже охрана выглянула на это посмотреть. Таращатся удивлённо.
Он действительно такой сухарь?
Как-то же у него сложились отношения с доктором Варламовой. По моим наблюдениям я поняла, что они раньше встречались. Неужели ни капли любви не давал женщине? Может поэтому и сбежала…
Пока мы приготовили две сотни пельменей, желание их есть, у меня пропало. Появилось только одно — лечь и не шевелиться. Прикинуться ветошью, чтоб не тревожили.
Но я запихнула в себя с десяток под строгим взглядом Шипа. Проверять его угрозу, что он будет меня насильно кормить, не хочется. По глазам вижу — не шутит.
— Можно я спать пойду? — устало смотрю на него и парней.
— Нужно.
Тарас.
Проверяю Ольгу. Спит тихонько, обнимая одеяло руками и ногами.
Слабая ещё. Но то, что стойко боролась за жизнь, радует. Не каждый сможет.
Из-за волос сильно расстроилась.
Вырастут, куда они денутся.
Сажусь на диван и закрываю глаза, откинувшись на спинку.
Заебался…
В отпуск хочу.
Включаю телевизор на детский канал. Аниме крутят. Терпеть не могу. Мультфильмы люблю, на которых вырос. А не вот это всё непонятное и чужое.