Дама наизнанку

Горлов Василий

– Извиняюсь, гражданин начальник, повторите еще раз - не разобрал я, что Вы сказали.

"Швейкует, мерзавец, под дурачка работает!", - злобно подумала Овечкина. "Ну, погоди!".

– Патроны, говорю, откуда взялись?

– Подкинули, гражданин начальник, ей-богу подкинули!
– для убедительности Зотов перекрестился.

– И охота вам, Зотов, одному сидеть?

– Так мне, гражданин начальник, сидеть-то вообще не охота!

– Сдайте своего кореша, Блохина, и я лично постараюсь, чтобы судья Вам меньше меньшего дал!

– И чтоб меня на зоне в первый

же день порезали? Не, гражданин начальник, я с ментами в очко не играю: себе дороже!

– Так Вы признаете, что выполняли его заказ?

– Чей, гражданин начальник? Чистый я, и дело это мне не пришьете: кроме патронов и дружбы с Семой Блохиным, за мной ничего нет. А патрончики - подбросили. А может - сам где-то нашел, не помню. Не смотрите, что по паспорту я молодой, года мои на зоне на три помножьте, к остальным прибавьте и получится, что я уже пенсионер. Вот память у меня и тово!

– Вы предлагаете мне в это поверить?

– "Верьте мне, люди!" - ухмыльнувшись, ответил Зотов названием старого фильма о ворах.

– А вы, Зотов, помогите мне поверить!
– предложила Лида, снова сделав выразительный жест большим и указательным пальцами.

– Сколько хороших слов слышал я от вашего брата, сколько?
– последнее слово было произнесено с едва уловимой вопросительной интонацией.

Невольно восхитившись ловкостью этого пройдохи, майор показала "десять". Зотов удовлетворенно кивнул.

– Завтра к вечеру с Вами свяжется адвокат мой. Он подскажет, с кем из надежных людей покалякать про патрончики...

– До двенадцати. Позже идея потеряет смысл.

– Заметано, начальник, до четырнадцати часов. Раньше не получится. Лады?

– Ну, что с Вами сделаешь, Зотов? Лады!

Когда за третьим за этот вечер собеседником закрылась дверь, Овечкина ощутила сильную усталость: два с лишним часа столь интенсивной и непривычной работы показались ей вторым в течение последних суток рабочим днем. Ощутив, что если она сейчас не закурит, то просто умрет, Лида вышла из кабинета и пошла на выход. В вестибюле на деревянном диване дремал Баранов. Услышав стук ее каблучков, он открыл глаза и радостно улыбнулся.

– Устала?

– А что, так заметно?

– Ну..., - деликатно замялся Баранов.

– Можешь ничего не говорить, сама знаю, что должна выглядеть адекватно тому, как себя чувствую: старой разбитой клячей. А ведь еще надо ехать в Сокольники!

– Боюсь, Стасу из Владика не повезло: уже девятый час, пока доедем, будет уже десятый, а это слишком поздно: такая твоя беззастенчивая торопливость в предложении взятки наверняка опытному человеку покажется подозрительной! Так что, извини, докуривай, и на сегодня все! Конечно, если ты захочешь отвезти меня к Розе Кантемировне...

– Не только отвезу, но и прослежу за вами, в порядке шефской помощи милиции нравов: она женщина одинокая, горячая, а ты такой неопытный подросток...

ВТОРНИК, 19-55 - 21-10. БЫКОВ

Больно - не больно, думал он, приближаясь к "качку", но драться мне с тобой не с руки: уложить-то я тебя уложу, но и ты мне чайник начистишь! А с будущим

хозяином в таком виде знакомится негоже, да еще избив его охранника... Худшие опасения Алексея подтвердились: для знакомства "качок" от души оттянул ему дубинкой по печени, в последний момент, правда, ослабив силу удара. Следуя своей миролюбивой тактике, Быков скрючился (это у него произошло непроизвольно), и ноющим голосом запричитал:

– За что, хлопец? Шо я такого зробил?

– Было бы за что, ваще бы убил!
– заржал тот, цитируя старый анекдот.
– А это я тебя учу, что когда Перо велит остановиться, нужно останавливаться! И когда он говорит "иди сюда", нужно быстро идти, а не сопли жевать!

"Урок" сопровождался смачными ударами дубинки, которые становились все более полновесными по мере того, как Перо входил в раж: большинство уголовников - а "погоняло" явно свидетельствовало о богатом тюремном прошлом" - буквально звереют, столкнувшись с беззащитной жертвой. Пытаясь блокировать удары, Алексей краем глаза увидел вышедшего во двор Хандыбина и на секунду потерял концентрацию. Этого оказалось достаточно, и он пропустил момент начала движения руки "качка". Тут же по лицу Быкова заструилась кровь: вязаная шапочка, что ни говорите, каски не заменит.

Ощутив вкус крови, капитан рассердился. На миг забыв о своем миролюбии, он финтом ушел от следующего удара, сделал ложное движение влево и, когда Перо купился, быстро перенес центр тяжести на правую ногу и от души, вложив в удар весь вес своего избитого тела, послал "качка" в нокдаун. Через несколько мгновений тот настолько пришел в себя, что смог достать из кармана узкий длинный нож с выбрасывающимся лезвием, и, издавая какие-то нечленораздельные звуки, кинуться на Алексей. "Так вот почему его зовут Пером", - подумал Быков и даже успел раскаяться в своей горячности: сейчас он окончательно изуродует этого уголовника и провалит свою часть операции! В этот решающий момент резко, как выстрел из стартового пистолета, прозвучал голос:

– Перо, стоять! Стоять, я сказал!
– оказалось, что директор автосервиса успел за это время достаточно близко подойти к дерущимся. Убери перо, придурок! Я тебе что велел? Я велел тебе привести ко мне этого мужика, так? Я разрешил тебе разок ему врезать, так? А уродовать его я тебе не велел, и ты получил по заслугам. Убирайся, и если ты его порежешь - пеняй на себя. Ворча, как побитый барбос, Перо удалился, злобно посверкивая маленькими свинячьими глазками. Быков понял, что, если ему дорога жизнь, он никогда не должен поворачиваться к этому достойному человеку спиной.

– А ты, хохол, драться хорошо умеешь! Что ж так долго ждал, не давал сдачи?

– Так я ж работу шукаю. Кому ж драчуны нужны?

– Он еще и рассудительный! А что до драчунов, они деловому человеку, друг ситный, тоже потребны бывают... Сам-то, чего умеешь? Кроме махаловки.

– Автослесарь я.

– Да? Ну, тогда пойдем в офис, поговорим.

Когда они вошли в контору, секретарша, оторвавшись от компьютера, удивленно посмотрела на Быкова. Хандыбын, направляясь в свой кабинет, на ходу распорядился: