Дама в очках, с мобильником, на мотоцикле
Шрифт:
— Не надо! — вскрикнул Мормышкин. — Я расскажу! Я все расскажу! Только пускай он отойдет!
— Нет, Костик, Макарий никуда не отойдет! Он будет тут, рядышком стоять, чтобы у тебя память лучше работала! И все, хватит попусту языком трепать, хватит наше время тратить, давай выкладывай, что тебе Сырой рассказал перед смертью!
— Где тут искать этого узбека? — пробормотала Надежда Николаевна, озирая рыночные ряды и павильоны. — Ну, Галка, умеет она человека озадачить!
После обеда Галка имела долгую телефонную беседу
Сейчас же, после разговора с доктором, Галина снова отправила Надежду на рынок. На этот раз, правда, она была вежлива и деликатна.
— Понимаешь, Надя, Иван Петрович сказал, что для хорошего заживления мне нужны магний, кальций, фосфор и особенно железо… да, и еще калий…
— Что же он тебе советует — жевать металлическую арматуру? — недовольно осведомилась Надежда. — Знаешь старый анекдот: «Доктор велел мне пить железо, я пропил уже две железные кровати — ничего не помогает…»
— Очень глупый анекдот! — поморщилась Галина. — Все эти металлы и микроэлементы присутствуют в сухофруктах, особенно в кураге. Кроме того, в ней много витаминов…
— Ну да, курага очень полезна, — вздохнула Надежда. — А главное, от нее не растолстеешь…
— Ну так вот. — Галина смущенно потупилась. — Мне, конечно, очень неудобно тебя гонять, но не могла бы ты еще раз сходить на рынок и купить там кураги?
— Ладно, — неожиданно легко согласилась Надежда. — Чем быстрее ты поправишься, тем быстрее мы отсюда уедем!
И поморщилась, вспомнив про противного майора Семена Ивановича.
Была еще одна причина, по которой она так легко согласилась отправиться на рынок: сидеть взаперти ей было скучно и неинтересно, а в городе она надеялась проверить кое-какие свои умозаключения. Которых, если честно, было не много.
Конечно, сыграло свою роль и то, что подруга на этот раз обратилась к ней вполне вежливо и тактично.
Однако как раз тактичности Галине хватило очень ненадолго. Едва Надежда Николаевна согласилась пойти на рынок за курагой, ее словно подменили.
— Только имей в виду, — продолжила она таким тоном, как будто инструктировала прислугу, — ни в коем случае не покупай импортную искусственную курагу…
— Какую? — удивленно переспросила Надежда. — Разве курага бывает искусственная? Я всегда считала, что курага — это натуральные сушеные абрикосы!..
— Ну да, абрикосы! — поморщилась Галка, недовольная тем, что ее перебили. — Ну, не искусственная, но эта турецкая курага, которая продается на каждом шагу, она производится промышленным способом и пропитывается каким-то химическим составом, чтобы была мягче и вкуснее.
— Так это же хорошо, — проговорила Надежда.
— Ничего хорошего! — авторитетно возразила ей подруга. — В ней нет никаких полезных веществ, мне знающие люди говорили! Нужно покупать домашнюю курагу, собранную и засушенную вручную. Она, конечно, гораздо грязнее, кроме того, очень жесткая… Узбеки сушат ее в естественных условиях, на крышах своих домов под прямыми лучами солнца, ты понимаешь?
— Не понимаю, как же ты ее будешь есть, если сама говоришь, что она грязная и жесткая, — проворчала Надежда.
— Ну что за глупые вопросы? Разумеется, я ее вымою и размочу в кипятке! Зато в ней сохранились все ценные вещества, витамины и микроэлементы…
Надежда уже не рада была, что согласилась идти на рынок, но обещала так обещала.
— И где же я куплю эту твою замечательную грязную и жесткую курагу? — спросила она напоследок.
Галина, однако, не почувствовала в ее словах сарказма.
— Этой курагой торгует на рынке один старый узбек, — сообщила она авторитетно. — Кажется, его зовут Ахмет… или Мехмет… я точно не помню… В общем, найдешь, у людей спросишь…
Надежда поскорее ушла, чтобы не наговорить Галке гадостей, потому что очень хотелось.
Путь ее лежал мимо той самой злополучной аптеки, где поругалась она с аптекаршей в вечер своего приезда в город Козодоев, да поразят его все казни египетские.
Витрину давно починили, и, заглянув в чисто вымытое стекло, Надежда Николаевна увидела, что вместо хамской Лариски стоит за прилавком другая девушка — похудее и поприветливее с виду. Что ж, начальница свою угрозу выполнила.
Надежда Николаевна испытала непонятное удовлетворение и пошла дальше. И вскоре поравнялась с кафе «Мальвина». Надежда вспомнила приветливую хозяйку кафе, которая откликалась на имя Маша, вспомнила вкусные булочки с марципаном и отличный кофе и решила зайти. Булочка после обеда — это уже чересчур, но кофе она вполне может себе позволить. Черный, но с сахаром.
И каково же было ее удивление, когда за стойкой кафе обнаружила Надежда ту самую Лариску из аптеки! Ну и правда — маленький город Козодоев! Бывшая аптекарша выглядела почти прилично в синенькой скромной блузочке и аккуратной белой наколке — чувствовалась опытная рука хозяйки.
— Здрасте! — брякнула в удивлении Надежда. — А где Зоя?
Она тут же сообразила, что умная Маша, должно быть, отослала племянницу подальше от Козодоева, чтобы не замучили девчонку в милиции допросами да не припаяли ей какой-нибудь статьи. И взяла Маша на место Зойки вот эту чувырлу.
— Вам чего? — нелюбезно спросила Лариска и скривилась, как будто съела целиком лимон без сахара.
Все ясно — тоже узнала Надежду.
— Да вот, — помедлила Надежда, — хотела кофе выпить…
И подумала, что как раз кофе ей совершенно не хочется. Пропало желание принимать что-то из рук этой неприятной особы. Еще добавит чего в чашку… Или вообще плюнет, с нее станется.