Данные достоверны
Шрифт:
— А договорились же! Все сполню! И — не подведу. Не такой человек, если доверено...
Он был взволнован и тронут.
Я снова предупредил Пришкеля, что говорить о наших связях никому не следует, и просил в ближайшее время сообщить, кому, на его взгляд, можно довериться.
— Я и сейчас назвать мужиков могу...
— Как следует подумайте, Илья Васильевич! Нам и в городах люди нужны. В Микашевичах, например. И в первую очередь такие люди нужны, что возле немцев находятся. Знаете, как бывает? Человек свой, советский, а оказался вынужденным на работу
— Ага! — сказал Пришкель. — Задание ясное. Все, товарищ начальник. Сыщу. Есть и такие! Не сумлевайтесь.
9
Кузьменко принес записку Павла Кирбая, оставленную в «почтовом ящике».
Кирбай просил увидеться с нами.
При встрече он сказал, что к одной из его сестер, Алиме, подходил приезжавший в рыбхоз бывший инженер Иосиф Гарбуз, житель Житковичей. Гарбуз появился в рыбхозе будто бы затем, чтобы найти материалы и части для восстановления житковичской мельницы. Однако, разговаривая с Алимой, Гарбуз интересовался, не слыхала ли она о партизанах-десантниках, обосновавшихся вроде бы недалеко от Милевичей, в Юркевичском районе.
Алима отвечала уклончиво. Ей показалось, что Гарбуз огорчен недомолвками и недоверием.
— Да на что вам эти десантники? — спросила Алима. — Дело, что ли, к ним какое заимели?
Гарбуз, давно знавший Алиму, помедлил, колеблясь, а потом решился:
[76]
— Да, дело.
— Ну, коли дело... Если услышу о них — скажу...
Передавая эти сведения, Павел Кирбай добавил:
— По-моему, неспроста Гарбуз тут появился, товарищ командир.
— Что значит — неспроста? Подозреваешь провокацию?
Кирбай почесал бровь:
— Знавал я Гарбуза раньше... Наш, советский инженер. Молодой. Сейчас, правда, он лесопилку для немцев вроде бы восстанавливает. Только вот работу здорово подзатянул... Может, Гарбуз в партизаны хочет?
— Вот как? А если он провокатор?
— Не знаю. Не похож на такого... Впрочем, вам видней.
Я задумался.
Не исключалось, что немцы, зная о существовании в Юркевичском районе партизан, подослали Гарбуза вынюхать что-либо.
Но не исключалось также, что Гарбуз как раз из тех честных советских людей, что из-за стечения обстоятельств остались в тылу наступавших немецких армий и теперь искали возможности связаться с партизанами.
В последнем случае Гарбуз оказался бы незаменимым сотрудником! Он легально проживал в Житковичах, общался с гитлеровцами и, конечно, мог добывать ценнейшие сведения.
— Вот что, — сказал я Павлу Кирбаю. — Появится Гарбуз еще раз — предложи ему встретиться с партизанами. Скажем, на нашей дороге от рыбхоза. Где с тобой виделись. Мы пришлем своих людей, они поговорят с инженером.
— Ясно, — ответил Кирбай. — Как только он явится, сразу дам знать.
Инженер Иосиф Гарбуз появился через несколько дней. Получив весточку от Павла, на свидание с инженером немедленно пошел Седельников.
Вернулся Анатолий возбужденный.
—
— Так уж и на замечательных?
— А как же, товарищ капитан?! Сами посудите! В Житковичах кроме Гарбуза есть еще три товарища, ко-
[77]
торые желают помогать партизанам, да не знают, как и что делать.
В Житковичах, по словам Иосифа Гарбуза, находились подпольщики: бывший лесничий юркевичского лесничества инженер Горев, один из работников механизированного лесопункта близ Юркевичей Степан Татур и бывший лейтенант инженерных войск Николай Корж.
Николай Корж, услышав о партизанах-десантниках, сообщил об этом Гореву. Товарищи поручили Иосифу Гарбузу связаться с партизанами. Для этого он и прибыл в район озера Белого.
Гарбуз рассказал Седельникову, что до сих пор в Житковичах никто никаких активных действий не предпринимал, но имеются интересные сведения. По его словам, житковичский гарнизон фашистов насчитывал до ста пятидесяти солдат и офицеров. Отряд полевой жандармерии немцев, которым командовал гауптман Дринкель, состоял из трех десятков жандармов и отряда полицаев, возглавляемого Германом и Кацюбинским.
В гарнизоне имелось несколько легких полевых орудий, около двадцати пулеметов немецкого образца и соответственное числу солдат количество автоматического оружия.
Полицаи были вооружены русскими винтовками и двумя пулеметами системы «Максим».
Это были важные сведения!
Но самым значительным показалось сообщение Гарбуза о том, что гауптман Дринкель уже несколько раз предлагал Николаю Коржу, проживавшему у родителей, служить в жандармерии.
По словам Гарбуза, Николай Корж отказался от предложения, ссылаясь на плохое состояние здоровья, и обещал прийти к Дринкелю, как только окрепнет...
— Какое впечатление произвел Гарбуз? — спросил я Анатолия.
— Хорошее, товарищ капитан. По-моему, он не врет.
— Ты договорился о следующей встрече?
— Так точно. Условились, что связь будем держать через Евгению Матвеец, подругу Алимы Кирбай. Она там, на озере живет. И через сына Горева — Игоря, который находится в Житковичах вместе с отцом.
— Это что, взрослый парень?
— Да нет, парнишка лет четырнадцати. Но мальцу-то сподручней пробираться туда-сюда, товарищ капитан.
[78]
— Очень хорошо. Газеты Гарбузу передал?
— А как же? И «Правду», и «Известия». Вы бы посмотрели, как обрадовался человек!
— А листовку с последним сообщением Совинформбюро?
— Тоже передал. И велел, как вы сказали, чтоб они ее переписали и распространили.
— Ну что ж... Поглядим, что получится.
Мне и самому очень хотелось сразу и безоговорочно поверить Иосифу Гарбузу, Гореву, Коржу и их товарищам. Но я не имел права поступать опрометчиво. Это могло обойтись очень дорого, стоить жизни многим десяткам людей, могло привести к срыву полученного мною задания.