Дар Андромеды
Шрифт:
Вой реактивного самолета перешел в гул, и левое крыло опустилось.
Внизу Флеминг увидел диски крыш нефтяных резервуаров, а недалеко от них — ажурные вышки. Земля скользнула ближе, и в поле зрения появился город, его белые здания сверкали в лучах утреннего солнца. Самолет развернулся в другую сторону, и горизонт опустился за окном Флеминга. Когда машина выровнялась, он едва успел заметить длинное серое здание с плоской крышей и современным дизайном. Оно стояло изолированно примерно в пяти милях от города.
Реактивные двигатели
Мягкий жар ударил им в лица, как приглушенный удар, когда они вышли из салона. Арабские солдаты в боевой форме и стальных шлемах американского образца слонялись вокруг с автоматами наготове. Древний британский лимузин с облупившейся камуфляжной краской на кузове остановился рядом с самолетом.
Кауфман, обливаясь потом, затолкал Флеминга и Андре на заднее сиденье. Сам он сидел рядом с армейским водителем.
Хорошая бетонная дорога вела прямо в город. Как только они добрались до трущобных окраин, где хижины, крытые потрепанным рифленым железом, непристойно соседствовали с ветхими, но все еще прекрасными домами традиционной арабской архитектуры, дорога расширилась и превратилась в плохо ухоженное шоссе, забитое людьми. Женщины, закутанные в вуали и грациозно, вели ослов, наполовину спрятанных под огромными корзинами. Некоторые мужчины были в арабских костюмах, но большинство носили дешевую, поношенную западную одежду.
Флаг Азарана висел на каждом здании. То тут, то там из громкоговорителей доносилась восточная музыка, диссонанс усиливался искажениями. Водитель на полном ходу врезался в толпу, его рука все время была на гудке. Миновав огромную рыночную площадь, где стояли сотни людей, бесцельно, но оживленно, машина проехала через узкий вход в большой дом.
Двое часовых невозмутимо смотрели на пассажиров машины, пока водитель осторожно вел машину в прохладный тенистый двор, вокруг которого был построен дом.
Кауфман вышел и сказал несколько слов арабу в аккуратном костюме западного стиля. Затем он исчез через вход без дверей. Араб подошел к машине и на аккуратном английском приказал Андре и Флемингу следовать за ним.
Он провел их через двор, поднялся по каменным ступеням и вошел в красиво украшенную дверь.
— Подождите здесь, пожалуйста, — сказал он. Он закрыл за собой дверь.
Флеминг прошелся по комнате. Она была маленькой, но с высоким потолком. Ряд узких щелей, снабженных современным стеклом, позволял солнечным лучам освещать каменный пол. На стенах висели персидские ковры. Здесь стояли удобные современные стулья, а также хрупкие маленькие восточные столики. На одном из последних стоял медный поднос с серебряным кувшином и крошечными чашечками. Флеминг взял кувшин. Было жарко, приятно пахло кофе. Он налил немного густой, вязкой жидкости в чашки и протянул одну Андре.
— Что это за место? — спросила она, потягивая кофе.
Флеминг снял спортивную куртку и расстегнул рубашку. — Очень жаркая страна, — усмехнулся он. — Место
— Он неплохой человек, — сказала Андре.
Флеминг удивленно взглянул на нее. — Ты чувствуешь это? В принципе, ты права, я уверен. Беда в том, что его милая, безобидная душа покрыта твердым налетом.
Но внимание Андре снова отвлеклось.
В дальнем углу комнаты зашуршали портьеры. К ним подошла Жанин Гамбуль. На ней было шелковое закрытое платье, и она умудрялась выглядеть одновременно круто и привлекательно.
— Доктор Флеминг? — пробормотала она, останавливаясь перед ним без улыбки.
— Кто вы? — спросил Флеминг раздраженно.
— Меня зовут Гамбуль, — ответила она, отворачиваясь от него и изучая Андре.
— Хозяйка дома? — спросил он.
Она не сводила глаз с Андре. — Это дом полковника Салима, члена правительства Азарана. Он не мог прийти сам. Он очень занят. Сегодня годовщина независимости Азарана, и в этом году празднование имеет особое значение, потому что правительство расторгло нефтяные соглашения. На случай вмешательства граница была закрыта.
— Великий день, как вы и сказали, — сказал Флеминг. — И этот Салим привел нас сюда?
Затем она повернулась и медленно оглядела его. — Я… то есть мы… приказали вас привести.
— Я понимаю. А вы — в единственном или множественном числе — это служба доставки цветов по проводам, великий «Интель»?
— Я представляю «Интель», — холодно сказала она. Она еще раз посмотрела на Андре. — И вы…?
— Коллега, — быстро ответил Флеминг.
Жанин Гамбуль позволила тени улыбки заиграться на ее чувственных губах. — Вы…? — снова спросила она Андре.
— Мы то, что в народе называют "просто друзьями", в довольно старомодном и более точном смысле этого слова, — сказал Флеминг. — Ее зовут Андре. Просто Андре.
— Пожалуйста, садись, ma petite, — любезно сказала она Андре.
— Я надеюсь, что вы не слишком устали с дороги; что с вами хорошо обращались.
— Не особенно, — ответил за нее Флеминг.
— Мне очень жаль, — официально сказала она. — Мы привели вас сюда, потому что думаем, что можем помочь друг другу. Вы скрываетесь от британского правительства. Они не доберутся до вас здесь, это закрытая страна. Никакой экстрадиции.
— Это твоя версия помощи нам. А теперь, может быть, вы объясните, как мы будем вынуждены помочь вам?
Ее спасло от потери самообладания появление Салима.
Экс-посол был в идеально сшитой форме, с двумя рядами медалей на груди. Он явно находил жизнь действительно очень хорошей.
— А, доктор Флеминг, — воскликнул он, сверкнув белыми зубами и протягивая руку. Флеминг повернулся к нему спиной. Ничуть не смутившись, Салим подошел к Андре. — А вы мисс…
— Андре, — сказала Жаннин.