Дар памяти
Шрифт:
Тебе очень шло… в рубашке, - тихо и как будто немного не мне сказал Альбус.
Он стоял у камина и смотрел в сторону двери.
– Не предложишь мне чаю, Северус?
Да, конечно, - я все еще пытался скрыть растерянность, и он вновь давал мне фору.
Остатки гордости трепыхались где-то в животе, но то, что было внизу живота, откровенно перевешивало. Я чувствовал, что все порчу – мечущийся Северус Снейп, полагаю, жалкое зрелище. Но Альбус и здесь повел себя, как человек, не желающий пользоваться чужой слабостью (честно говоря, не ждал от него такой щепетильности после того, как он не стеснялся давить на болевые точки в том, что касалось моей работы
Я в полном изнеможении сел на пол, прислонившись головой к холодному камню стены. Альбус с легкостью отыгрывал позиции, которые сам же и уступил. А я сдавал их с небрежностью неопытного полководца, прямо пропорциональной тому блеску, с которым отбривал когда-то других претендентов. Моими козырями были лишь моя некоторая сила - чуть больше, чем у окружающих, возможно также, моя юность, девственность (на первые пару ночей), его преимуществами – вся сила и мудрость, опыт его ста лет. Что касается изворотливости ума - я бы счел ложью тот факт, что Альбус учился не в Слизерине, если бы он не покровительствовал столь откровенно своему бывшему факультету.
Как я мог играть с ним? Ответ был очевиден – его же оружием. Меня словно подорвало. Он провоцировал меня. Что ж, я тоже буду его провоцировать. Сейчас я веду себя так, будто завишу от него, будто бы он выбирает меня. Я должен, Мерлин подери, должен занять противоположную позицию. Какую бы игру он ни затеял, он не воспользуется мной. Это будет обоюдным удовольствием, или не будет… вообще ничем. Я и так в вечном служении у вас, господин директор. Но вы не получите всего меня, если... не заплатите соответствующую цену.
После таких размышлений стало легче. Я пошел в постель с твердой решимостью поменять правила игры и впервые за много ночей спал спокойно.
========== Глава 9 Status Quo ==========
Продолжение воспоминаний Северуса
Следующие дни Альбус вел себя так, как будто ничего и не было. Я брал на себя одно дело за другим, и заставлял себя думать о чем угодно, только не о нем. По ночам система защиты трещала по швам, и мне приходилось сбрасывать напряжение, чтобы уснуть. Пару раз мне это сделать так и не удалось. Я то успокаивался, приняв какое-то решение, то вновь раздражался, обнаружив, что решение никуда не годится.
К концу недели размышления привели меня в маггловский гей-бар, в котором я как-то побывал со своим приятелем Ричардом. Хорошая штука – оборотное. Пара глотков – и в зеркале на тебя смотрит голубоглазый красавчик. В баре я надеялся найти кого-нибудь на ночь. Были вещи, которые я хотел попробовать – например, побыть сверху, понимая, что если с Альбусом что-то сложится, то вряд ли он позволит мне это. Кроме того, мне хотелось выяснить, привлекают ли меня другие мужчины.
В баре я занял позицию у стойки, чтобы легче было обозревать зал. Смазливая внешность работала - за час я получил больше десятка различных предложений. Еще через полчаса и мое внимание привлек один парень. Явно не слишком наглый, и, что было более приятно - с чувством собственного достоинства. Я подошел к нему, мы разговорились. Его звали Тимоти, и он учился на инженера. Я назвался Кевином – первое имя, которое пришло в
Минут через сорок мы уже были у него дома. Я чувствовал слабое возбуждение, но после прогулки был готов признаться, что мне всего лишь нравится его компания. На пороге мы начали целоваться, но в этом не было ничего общего с тем, что я испытывал от одной мысли о прикосновениях Альбуса. Когда Тимоти попробовал своим языком мой, стало противно. Я отпрянул и вытер рот рукавом, с трудом удерживая себя, чтобы не сплюнуть. Тимоти посмотрел на меня с понимающей усмешкой.
Кого ты пришел забыть, приятель? – спросил он.
В этой усмешке было что-то ласковое, столь похожее на Альбуса, что на мгновение я замер от ужаса, подумав, что он, тоже под оборотным, решил разыграть меня. Но секундное впечатление исчезло. Тимоти прошел в квартиру, сбросил в коридоре ботинки и спросил, хочу ли я пива.
Это бесполезно, - ответил я.
Да я уже понял, - сказал он откуда-то из-за стены, включая телевизор и начиная щелкать пультом управления. – Но не портить же вечер.
Я развернулся и пошел. Когда я спустился на два пролета, его лохматая голова появилась наверху над перилами.
– Эй, Кевин, - окликнул он.
Что?
Ты не обижайся! Я, честно говоря, тоже не хотел трахаться. Так, думал отвлечься.
В Хогвартсе я проклял свою феноменальную везучесть, потому что первый, кого я увидел во дворе замка, был Альбус. Действие оборотного я прекратил антидотом, так что хотя бы смену внешности мне объяснять не пришлось. Альбус стоял у фонтана с Люмосом на конце поднятой палочки. Лицо у него было тревожное.
Провожали министра, директор? – съехидничал я. – Беспокоитесь, как он доберется до дома?
Смысла в моей фразе не было, так как министр уходил из Хогвартса через директорский камин, зато выражение лица Альбуса стало таким, как будто я его ударил. Он отвернулся и ушел, не говоря ни слова, не поставив меня на место, не размазав заклятием по каменным плитам.
Вернувшись в подземелья, я не мог найти себе места. Я обидел Альбуса. Человека, который дважды спас мне жизнь. И это - гораздо больше того, что я сделал, работая на него. Гораздо больше того, что я смогу когда-нибудь отдать.
Возможно, он даже ждал меня. Ради чего я торгуюсь? Что я хочу получить?
Равноправное партнерство? Этого не будет никогда. Я подчиняюсь директору Дамблдору, и великий волшебник Дамблдор, победивший Гриндевальда, всегда будет во много раз сильнее меня. Что я делаю? Что мы делаем? Что, тролль его подери, вообще происходит?!! Я мучительно обдумывал, что же делать дальше, задыхаясь от собственного чувства вины. Я не помнил, когда мне в последний раз было так плохо.
Часы показывали половину двенадцатого. Альбус ложился и позднее, я помнил это по тому времени, когда работал одновременно на него и на Лорда. Я не стал просить разрешения войти в его гостиную через камин, а пошел через подземелья на второй этаж. Охранные чары сообщат ему, что кто-то есть в кабинете. Я не мог увидеть его прямо сейчас, сию секунду. Я шел наверх с решимостью обреченного на казнь. Если Альбус оттолкнет меня, он будет прав. Я ведь сделал это с ним, не так ли? Самое меньшее будет, если он скажет что-нибудь в духе «Северус, твоя вседозволенность переходит всякие границы».