Дар памяти
Шрифт:
И… с каких пор ты видишь ауры?
С той самой ночи, - сглотнув, произнесла Полина Инесса. – После машины. Я очнулась в маггловской больнице и поняла, что вижу ауру доктора. То есть сначала я думала, что умерла и попала на небо, так как… Это как круг над головой, ну, как у святых на картинках, - уже более спокойно стала объяснять она. – Иногда это красиво. У мамы, например, очень красиво. Или у папы. У них много зеленого. Это когда любовь. К людям или друг к другу. Оно интересно активируется. Красным – агрессия. А если черное – это что-то
А я? – вдруг тихо спросила Эухения Виктория. – Мою ауру ты тоже видишь?
Полина Инесса побледнела и перевела взгляд на сестру.
То, что ты их убила, я вижу, да, - тихо ответила она.
Fuente Soleada (исп.) - Источник, освещенный солнцем
========== Глава 12 Драма в трех актах или о вреде отворота ==========
POV Северуса, 8-9 января 1994 года
Вечером восьмого января я заканчивал варить зелье для Альбуса, когда по каминной сети меня позвал Люпин и попросил разрешения войти.
К моей досаде, пришлось принять его в лаборатории. Зелье находилось на последней стадии варки, и его нельзя было оставлять без присмотра. Можно было, конечно, сказать нашему ручному волку, чтоб пришел позже, но на это самое «позже» у меня была намечена встреча с Альбусом. Кроме того, я понимал, что Люпин ко мне не сунется без крайней нужды.
Чего тебе? – с подозрением спросил я, когда он вошел в лабораторию своей переваливающейся походкой – ни дать ни взять животное, и, как всегда, в чиненой мантии. И, конечно же, он уселся на край стола с таким видом, как будто это было самое подходящее место для его плотной задницы. Никакого уважения, короче.
Северус… - он с недоумением смотрел, как я разрезаю себе ладонь.
А теперь помолчи, - сказал я, наклоняясь над кипящим котлом и отсчитывая одиннадцать капель – по возрасту Альбуса, одну за каждые десять лет.
Теперь он будет пить мою кровь не только в переносном, но и в буквальном смысле. Я хмыкнул про себя, наблюдая, как красные капли расплываются, попадая в густую голубую жижу. Наконец все, что должно было смешаться, смешалось, и зелье приобрело искомый сиреневый цвет. Я с удовольствием помешал его в последний раз, залечил ладонь заклинанием и загасил огонь. А потом оглянулся на Люпина и понял, что допустил бо-о-ольшую ошибку. Потому что его глаза в эту минуту были раза в два больше своего природного размера.
Это для Дамблдора? – спросил он с ужасом.
Это не твое собачье дело, Люпин, - отрезал я, понимая, что вряд ли остановлю его этим. – Скажи мне все, что хотел сказать, и выметайся.
Он проигнорировал мою реплику:
– Но это же отворотное!
Откуда ты?.. – должно быть, мой вид в самом деле был грозен, потому что Люпин съежился на краю стола. Наверное, он бы отступил, если бы я не встал к нему вплотную, не схватил за мантию и как следует не тряхнул бы его. Оборотень
Я был зол. Чертовски зол. Но еще больше удивлен. Любые отворотные, так же как и приворотные – это темная магия, причем весьма специфическая.
Сириус варил на шестом курсе, - все еще не глядя на меня, пробормотал Люпин. И более твердо добавил: - Как будто ты не знаешь об этом!
Знаю о чем?! – холодно спросил я, все еще не выпуская из рук оборотневой тряпки. – Какое мне дело было до пассий Блэка?
Северус, ты хочешь сказать, что ты ничего не замечал?! О Мерлин! – его изумление было настолько искренним, что я отступил.
Замечал что?
Люпин покраснел.
– Что он влюблен в тебя.
Мать твою! Гриндилоу тебя за ногу! Болотного фонарика тебе в проводники! Сириус. Блэк. Был влюблен. В меня.
Чуть не сбив остывающий котел, я еле удержал равновесие и предпочел сесть рядом с Люпином. Новость, хотя новостью ее, конечно, вряд ли можно было назвать, требовала осмысления. Между тем, Люпин что-то продолжал бормотать себе под нос, и мне удалось расслышать: «Мы думали, что он к Пожирателям за тобой ушел, потому что у него от одного твоего имени срывало крышу».
Стоп! – сказал я. – Что ты тут мелешь! Как он мог пойти к Пож… к Лорду за мной, если, как ты сам сказал, он выпил отворотное?
Выпил, - кивнул Люпин. – Но после этого он захотел тебя убить, и нам с Джеймсом пришлось его связать, и варить противоядие. Поэтому я и знаю, - виновато проговорил он.
Убить?! Ну, это он периодически хотел сделать, - злобно бросил я.
Северус, ты ничего не понял, - с упреком произнес оборотень. – Ты же знаешь, что он не хотел тебе зла, что он просто хотел, чтобы ты от нас отстал.
А Лили с Джеймсом он тоже не со зла предал? – ярость захлестнула меня. Появись сейчас Блэк здесь, я разорвал бы его голыми руками. На всякий случай я сцеплил руки в замок за спиной.
Люпин был уже красный как свекла.
– Северус, выслушай меня. Это отворотное – это может быть опасно. Сириус не просто так захотел тебя убить. Мы с Джеймсом выяснили, что на него наложили отворотные чары, настроенные на тебя. Мы так и не поняли, кто. Но в сочетании с отворотным зельем они могут дать ужасный эффект. И самое главное – их обнаружить очень сложно. Зелье их как-то проявляет.
Отворотные чары? – мой гнев сменился интересом.
Люпин махнул рукой.
– Я вообще-то о Гарри хотел поговорить.
О Гарри?
Ему прислали метлу. Новую. Ну, после того несчастного случая на квиддичном матче он метлу потерял.
Люпин, и причем здесь я?
Только не о Поттере. Как я от него устал! Так надеялся, что Уизли его заберут на каникулы в Нору, и на тебе!
Он пробормотал, не глядя на меня:
Минерва думает, что метлу прислал Сириус.