Дар памяти
Шрифт:
Поттер, вы соображаете, что говорите?
Ну это же вы послали меня на отработку, хотя я не сделал абсолютно ничего! Даже предлог не удосужились поискать!
К-какую отработку?
Какую, какую! В библиотеку, учебники с Забини нести! Ну радуйтесь, давайте, что же вы?! – его голос дрожит от еле сдерживаемых слез.
Поттер, вы несете чушь, - говорю я, стараясь сдерживаться, хотя, наверное, получается плохо. – Я не назначал вам никакой отработки вместе с Забини. И относить в библиотеку учебники не было никакой необходимости.
Вы врете! – отвечает он. – Вы и Люпина
Тут я уже не выдерживаю. Легиллименция без зрительного контакта всегда давалась мне с огромным трудом, но Поттер сейчас так открыт, что я легко вхожу в его разум. На то, чтобы прочитать всю ситуацию, мне хватает и пяти минут. И… кажется, я был прав. Выныриваю из разума Поттера и наклоняюсь над Забини. Обнаружить Империус всегда непросто, а снять тем более. И все-таки я дотягиваюсь до него. Потом освобождаю его от заклинаний. От недавнего безумия в глазах нет и следа. Забини садится и растерянно смотрит на меня, хлопая глазами.
Я… что случилось, сэр? – он вдруг переводит взгляд на Поттера и бледнеет. У Поттера глаза подозрительно блестят, и он, кажется, еле сдерживается, чтобы не вскочить и не убежать.
Вы хорошо помните то, что произошло?
Я… не понимаю, сэр. Я не… Я же не?..
Нет. Пока нет, - тихо говорю я. – Пока вы не успели причинить большого ущерба мистеру Поттеру. Однако то, что вы сделали, непростительно.
Он кивает:
– Но я… не понимаю, почему. Я не хотел использовать силу, сэр.
Но вы ее использовали.
Да, конечно, использовал, да, - Забини опускает голову.
Полагаю, вам стоит одеться, мистер Забини. И будьте так добры, верните одежду мистеру Поттеру.
Да, конечно, сэр, - он встает, даже не пытаясь прикрыться. – Меня исключат?
Это будет решать директор. Ничего не могу обещать, мистер Забини, но смягчающие обстоятельства непременно будут учтены.
Поттер фыркает.
– Вы всегда сможете выкрутиться, да? – спрашивает он.
Забини косится на меня и на палочку, которая все еще валяется около раковины. Я киваю. Он подбирает ее и призывает одежду, которая летит к нему аккуратной стопкой. Такая же стопка приземляется перед Поттером. Тот не реагирует, отслеживая каждое движение Блейза. Забини пользуется заклинанием, чтобы одеться. Лишь рукава рубашки остаются незастегнутыми.
Вы помните того, кто наложил на вас Империус?
Он качает головой.
Что вы помните?
Только то, что я должен был выполнить приказ, - он на секунду прикрывает глаза.
Как звучал приказ?
Пойти в библиотеку, встать у столика с книгами, дождаться Гарри Поттера, заставить его нести книги, наложить на него сонные чары, которым меня научила мать, отлевитировать в туалет в конце коридора, наложить на дверь запирающие чары, и… изнасиловать Гарри Поттера, - выдыхает он.
Мистер Забини, - говорю я, - вы сейчас пойдете в свою гостиную, постараетесь успокоиться, а завтра, в полдень придете ко мне в кабинет. Я категорически запрещаю вам обсуждать с кем бы то ни было то, что здесь произошло. В том числе с директором. И никаких самостоятельных действий до встречи со мной вы предпринимать не будете. Вам все ясно?
Да. Спасибо, что оставили мне палочку, сэр.
Идите.
Проходя
Извини, Гарри.
Потрясающий мальчик. Столько достоинства! Пусть Альбус только попробует его исключить! Если он только заикнется об этом, я ему напомню про одержимость мисс Уизли в прошлом году.
Что теперь? – издевательским тоном спрашивает Поттер, когда шаги Забини смолкают в коридоре. – Решили оставить меня для себя? А это у вас обычная практика? Или вы сделали исключение для самого ненавистного ученика? Не смогли отомстить моему отцу и в очередной раз решили отыграться на сыне? Что я еще должен сделать сейчас, профессор Снейп? Отсосать? А у вас есть лист, где написано, кому я должен отсасывать в первую очередь, а кому во вторую? Вам, Малфою, Забини, Крэббу, Гойлу, кому еще?
Прерывая самого себя, он заливисто хохочет.
Наверное, если бы истерика не ослабляла магических способностей, он бы никогда не подпустил меня к себе так близко. Я понимаю это ясно, в тот момент, когда сгребаю его в охапку, прижимаю к себе и продавливаю всем весом своей магии, чтобы удержать в руках. И еще – мне впервые становится понятно, почему Альбус поставил на него. Вовремя отведенная магия мальчишки беснуется, неистово мечется в защитной сфере, которую я создал для нее.
От Поттера пахнет немытым мальчишеским телом, потом и спермой. Острые лопатки вздрагивают под моим руками.
Потихоньку сжимая сферу, моя стихия гасит его силу, и когда опасность уходит, я запрокидываю его голову, открываю рот и вливаю в него успокоительное. Отпускаю мальчишку, призываю из кармана мантии бодрящее и одним махом заглатываю его.
Поттер, кажется, успокаивается. Хотя попыток одеваться почему-то по-прежнему не делает.
Империус, - объясняю я, расхаживая по туалету, - это заклинание подвластия. Относится к так называемым непростительным заклятиям, использование которых карается Азкабаном пожизненно. К непростительным заклятиям относятся также пыточное заклятие Круциатус и убивающее заклятие Авада Кедавра, которое оставило шрам на вашем лбу, мистер Поттер. Итак, об Империусе. Человек, наложивший его, полностью контролирует свою жертву. Сбросить хорошо выполненное заклинание может только человек с большой силой воли. Рядовому волшебнику это не под силу. Чтобы выполнить приказ хозяина, жертва будет использовать все резервы своего организма, которые обычно находятся в спящем состоянии. Иными словами, мистер Поттер, силы жертвы удваиваются, утраиваются, а иногда и удесятеряются. Мистер Забини, как вы уже поняли, находился под заклятием подвластия. Вас все ясно, мистер Поттер? Или вы по-прежнему настаиваете на виновности мистера Забини?
Он вздрагивает и молча качает головой. Моя мантия сползает с его плеча, обнажая ряд засосов.
Мистер Поттер, полагаю, что вам не нужны следы… деятельности мистера Забини на вашем теле?
Должно быть, успокоительное подействовало даже слишком сильно. Поттер покорно позволяет мне обнажить его до пояса, поворачивает шею, пока я залечиваю засосы. Альбус, кажется, был прав. У Поттера - глаза Лили, такие яркие, зеленые, и на секунду я переношусь на годы назад – в мою гостиную в Тупике Прядильщиков, Лили стоит передо мной в разорванном платье, и я залечиваю царапины на ее плече, оставленные соседским котом.