Дар памяти
Шрифт:
Тонизирующее, - говорит она, пробка вылетает из флакона. Ее глаза совсем близко, и я вижу в них карие крапинки, и то, что они другого оттенка. У Лили был более яркий цвет. – Выпейте, - запах действительно тонизирующего, и я послушно выпиваю, перехватывая ее холодную руку. Она вздрагивает и быстро отходит от дивана. – Я принесла ваш болотный корень.
Спасибо.
Не за что. В какой пропорции вы его собираетесь смешать?
Смешать с чем?
Со шкурой летейской жабы, конечно.
Летейской жабы?
Конечно, если речь идет действительно об асмодии,
Древлянка!.. Значит, я не ошибся.
Единственный известный ей рецепт? Звучит так, как будто она самый сведущий зельевар мира.
Вы точно это знаете? – спрашиваю я.
Моя мать получила книгу о свойствах болотного корня в подарок от прапраправнучки госпожи Мармель. Не думаю, что с 14 века что-то сильно изменилось. Поголовное отравление асмодией тогда ошибочно приняли за чуму, и, прежде чем госпожа Мармель догадалась соединить древлянку и шкуру летейской жабы, погибло больше двух третей населения Европы.
Шкура у меня в Хогвартсе. Бог мой, аппарировать туда, потом обратно. Дементоры. Идти вверх до замка. Потом по косогору в Милане. И… будет ли он жив? Или все напрасно?.. Напрасно…
У вас нет шкуры, - говорит она, и это не вопрос. – И вы сейчас не в том состоянии, чтобы перенести аппарацию.
После тонизирующего мне легче, и я засовываю зелье в карман мантии и поднимаюсь с дивана. Она стоит напротив, и мне в принципе все равно, что она здесь. Пусть с этим разбирается Альбус. В конце концов, это его дом.
Мы аппарируем ко мне, и я дам вам шкуру, - продолжает она между тем непререкаемым тоном, и мои брови взлетают вверх. Она подходит ко мне ближе. – Держитесь за меня.
Я подчиняюсь и обхватываю ее. От нее пахнет ландышевыми духами. От меня наверняка несет потом, как от хорошего игрока в квиддич после тренировки. Мы стартуем.
На этот раз аппарация проходит без происшествий, и мы оказываемся в маленькой подвальной лаборатории. Расцепив руки, я опираюсь на стол, в то время как она кидается к стеллажам с левой стороны, осматривая одну за другой большие банки. Похоже, лаборатория не ее.
Ке пасо? – раздается мальчишеский голос за моей спиной. Оборачиваюсь. В дверях стоит высокий подросток с длинными светлыми волосами. Серая застиранная майка в подозрительных желтых пятнах. – Ке паса? *
Нада интэрэсантэ. Тодо бьен. Эс ми амиго, - быстро говорит она, продолжая переставлять банки. – Бэн а десир аль туо абуэльо лас буэнас ночес*.
Окей, - парень вздыхает и исчезает.
Вот, - она ставит банку на стол, подходит к стойке около стены и наливает что-то в большую кружку. – Пейте. Это питательный отвар на основе зеленого чая. Мой сын пьет его, когда работает ночами. Подождите, сейчас аппарируем, куда вам надо.
Отвар действительно питательный. А еще прохладный и освежающий.
У вас красивые волосы, - говорит она, пристально разглядывая меня, пока я пью. – Но то, что вы творите с ними, это просто преступление!
Тоже
Как вы собираетесь понять, куда я хочу аппарировать? – спрашиваю я.
Представьте место, куда хотите аппарировать, и посмотрите мне в глаза. Я его увижу.
Она еще и легиллимент!
Чары дома моего друга вас не пропустят.
Мы можем аппарировать куда-нибудь поблизости, - возражает она спокойно.
Это слишком далеко.
– Вы ведете себя так, словно помощь – это нечто очень плохое, - говорит она торопливо.
– Между тем, вы были сильно ослаблены, когда я вас нашла. Вы ударились головой о стол при аппарации. Значит, вы уже еле держались на ногах.
Благодарю вас за констатацию факта моей слабости, - я хватаю банку и откручиваю крышку, чтобы проверить, действительно ли там шкура.
О Боже, как вы похожи на Фелиппе! – бормочет она.
Что?!!
Мой брат обладает самым мерзким характером на свете, - поясняет она. – Раньше я надеялась, что что-нибудь изменится, но ему уже почти сорок… - Потом берет с подоконника гребень. – Сделайте хотя бы портключ. Это отнимет гораздо меньше магии, и вы не расщепитесь.
Портус срабатывает только на четвертый раз. Когда я уже держу в руках портал, в лабораторию вбегает ее сын.
– Абуэльо сэ поньендо маль*, - кричит он.
Мадонна негра**! – на секунду она бросает на меня тревожный взгляд, как будто ищет поддержки, потом срывается с места, и, окутав напоследок ароматом ландыша, уносится в дверь.
Сжимая под мантией банку, я переношусь в гостиную Фелиппе. Как и показывали чары, никого постороннего здесь нет. Фелиппе лежит в той же позе, в которой я оставил его около двух часов назад.
Несколько долгих минут стою, сжимая спинку дивана и смотрю на него. В распахнутое окно влетают звуки машин. Зеленая занавеска с дыркой от клюва совы колышется на ветру так мирно, как будто ничего и не произошло.
Мне страшно.
Ну же, чертова тряпка, Сопливус, давай, соберись!
Вытаскиваю из кармана бодрящее и заглатываю порцию одним махом, потом резко выкидываю палочку вперед, окутывая Фелиппе коконом, в который буду направлять свою магию. На исходе пятой минуты я уже еле держусь. Ничего не получается, ничего! А кокон все продолжает вытягивать силу. Мерлин, почему я действительно такой дурак, что отказался от ее помощи?! Она хотя бы могла остановить процесс. Я уже не могу этого сделать. И знал же, что если отдам слишком много силы, то умру сам, а все-таки, следуя глупой надежде, проскочил порог.
В голове окончательно мутится, и сознание ускользает. Однако, несколько мгновений спустя я вдруг выныриваю из темноты и оказываюсь в каком-то солнечном, воздушном пространстве. Передо мной стоит Лили, в белом платье, в котором она ходила на последних курсах Хогвартса. И у нее такое ласковое, родное лицо, совсем как в детстве.
– Иди ко мне, Сев! – говорит она с улыбкой. – Ты уже заслужил отдых.
Лили, прости меня, - шепчу я. Рыдания душат меня, и я опускаю голову, не смея смотреть ей в глаза.
– Прости, прости.