Дар памяти

Miauka77

Но у Рэнделла просто не слишком хорошая защита. Так бывает: талант к легиллименции у человека есть, а к окклюменции нет, или наоборот. Из Ричарда, например, легиллимент получился весьма посредственный, зато окклюмент такой, что я, пожалуй, вспотею, пока его прочту. Рэнделл мог бы обмануть, пожалуй, только самого неискусного легиллимента. Впрочем, насколько я знаю, в аврорате их, кроме него, вообще нет никаких.

Положение я выбрал, разумеется, крайне неудачное. Если я никогда и не сожалел о чувствительности своего носа, то сейчас как раз тот случай. Я сижу слишком близко к Рэнделлу,

и до меня доносится весь набор его телесных запахов, помноженный на смесь страха и ярости, упорно перебивает меня, возвращает к моим собственным воспоминаниям о допросах в аврорате, и сосредоточиться все трудней. Хоть бы Ричард догадался и чем-нибудь его прикрыл! Но вряд ли он раздел Рэнделла для того, чтобы его унизить или лишить самообладания, скорее - чтобы вовремя пресечь любую попытку освободиться и удрать.

В конце концов, не выдерживаю, выныриваю из его разума, не добравшись еще до глубоких слоев – грубо, и Рэнделл кричит, но мне не до того, чтобы с ним церемониться, с презрительной гримасой бросаю очищающее, и возвращаюсь назад. Поможет, конечно, не надолго, но, может, хоть процессом увлекусь и привыкну.

Взламывая один слой за другим, добираюсь наконец, до того, что этот мерзавец больше всего хотел бы спрятать, и тут приходится уже остановиться. Кажется, меня сейчас стошнит. Страх Рэнделла по мере проникновения в глубь его сознания становится все больше, и контролирует он свои мысли все меньше. А потому вдруг, должно быть, уже от отчаяния, понимая, что я все равно пройду, выплескивает на поверхность все, что, как он думает, интересует меня больше всего: про Малфоя.

И это настолько… немыслимо, что, кажется, я полностью теряю контроль. Если бы поблизости не было Ричарда, и если бы Рэнделл не был привязан, полагаю, он давно бы сбежал. Я и сам спасаюсь бегством, только бы не видеть этого… Роскошная задница Люциуса, подставленная похотливым рукам, которые грубо шарят между белых ягодиц… Загнанный взгляд Люциуса мечется во все стороны, рот полуоткрыт, как у вытащенной на воздух рыбы, тонкие холеные пальцы с перстнями разрывают кружевной воротник рубашки…

Даже не думаю удерживать себя там, бегу, продираясь сразу через все слои. Дикий, пронзительный крик Рэнделла, кажется, заполняет собой всю комнату, пока не обрывается, видимо, от Силенцио Ричарда. Я просто сижу на стуле, не решаясь сделать ни одного движения. Меня трясет, и я знаю, что если подниму палочку, то следующим заклинанием будет как минимум пыточное. Очень долгое. Еще никогда, кажется, со времен школы мне не хотелось так применить пыточное.

Все это, конечно, уже было. В подвалах поместья Лестренджей или того же Малфой-Мэнора. Не один десяток магглов и магов, мужчины, женщины, подростки тринадцати-пятнадцати лет. Сколько раз я это видел. Кажется, должен был привыкнуть. Не могу. Не могу.

Или просто потому, что это Люциус? Потому что с ним так нельзя?

В школе Люциус всегда был моим кумиром. Красота, невозмутимость, знания, светские манеры и умение обходиться с людьми… не было никого другого, на кого бы я столь страстно хотел быть похожим. И все это – на много лет – легло под ноги жалкой твари, которая корчится на стуле напротив меня…

Люц –

это мое детство, юность, это что-то, что я делил только с ним. Неважно, что было потом. Пять лет, после разрыва с Лили, Люциус был мне самым близким человеком, это он отпаивал меня после первого Круциатуса, он тренировал меня в дуэльном зале Малфой-Мэнора на каникулах после пятого курса, чтобы я мог достойно ответить Блэку и Ко. Пусть и его желания, как выяснилось позднее, не были ангельскими, и я не против был и сам проучить его за это, но, Мерлин мой, не так же!

Мозг упорно цепляется за жалкую мысль, что это всего лишь картинки, ублюдочные фантазии Рэнделла, что ничего этого не было, да и быть не могло. Люциус, мой гордый, прекрасный Люциус, никогда бы… не согласился ведь? Никогда?!

… Прихожу в себя от того, что мне в лицо плещут ледяной водой. Я лежу на кровати, лицом к окну, и мне видно, как свет уличных фонарей проникает сквозь шторы, колышущиеся от ветра. Но когда я начинал разбираться с Рэнделлом, фонари не горели. Это что, уже утро?!

Конечно, я не придумываю ничего лучше, как только резко подняться и сесть. А в следующее мгновение меня уже рвет, желудок с восторгом выплескивает содержимое, и остановить этот процесс, я, к моему величайшему сожалению, не могу.

Ричард невозмутимо очищает мои колени, пол, убирает запах, потом наколдовывает воды. Пытаюсь делать глотки, но зубы стучат о край стакана, и половина его содержимого оказывается на мантии. Тогда Ричард зажимает мой подбородок пальцами и вливает воду в рот почти насильно. Легче.

Рэнделл?

Спит. Я его оглушил немного, не сдержался, - говорит Ричард, усаживаясь рядом со мной.

Сколько времени?

Восемь.

Черт, остался всего час! Оглядываю себя на предмет дополнительных очищающих, призываю зимнюю мантию, которая висит, оказывается, на спинке кровати.

На уроки собрался? – усмехается Ричард.

Мой яростный взгляд заставляет его только еще больше ухмыльнуться.

– Восемь вечера, Снейп, - говорит он, когда я делаю попытку встать. – Ты проспал большую часть дня.

Мерлин мой. Альбус. Уроки. Он же… а что он, собственно? выгонит меня? убьет?

Сажусь обратно, пытаясь унять некстати начавшееся сердцебиение.

Ричард протягивает пергамент со сломанной хогвартской печатью, подсвечивает Люмосом. Тонкие косые буквы прыгают перед глазами, с трудом складываясь в строки.

«Северус!

Заверения доктора Маршана, что лучше тебя сейчас не трогать, – единственное, что меня удержало от того, чтобы немедленно броситься к тебе. Как сможешь, напиши своей рукой.

Альбус.»

Сердце, кажется, пытается выбить из меня дух, словно взбесившийся бладжер. Он действительно беспокоился или?.. Это ведь не простая вежливость от директора к учителю?

Ричард призывает лекарства. Воздух наполняется запахами мяты, валерианы и меда.

Маршан был здесь еще раз, - поясняет он, пока я жадно глотаю, одно за другим, укрепляющее и сердечное. – Устроил мне выволочку, зато пообещал, что прикроет. Надеюсь, что он мне простит на этот раз быстрее, чем в про…