Дар памяти
Шрифт:
Что вы написали Дамблдору?
Что у тебя был сердечный приступ, и теперь опасность миновала. А твой босс, похоже, действительно тебя ценит, - замечает он вдруг с откровенным восхищением.
Что ты имеешь в виду?
Письма ему показалось мало, и он искал тебя в клинике у Хенрика. Ха! Щас! Хенрик если уж за что-то берется, то попробуй хоть один конец сыскать. Только я знаю, где он.
И где он?
В одном надежном месте. Там его самого прикроют, если что. Туда, кстати, тоже можно соваться. Только аппарировать далеко.
Но назвать
Нет. Но я попробую уговорить Хенрика открыть тебе его. Он, кажется, к тебе благоволит. Он вообще редко к кому так расположен.
Его слова долетают откуда-то издалека. Альбус искал меня. Боже. А что, если я ему был нужен?
Совы здесь, конечно, нет?
Нет. И по-хорошему, нам бы надо отсюда съе…ся. Завтра вернется хозяйка.
Мы где вообще?
Эээ… зашли в первый попавшийся подъезд, наложили Конфундус…
Ясно.
Мой схрон был в Хоуве, - говорит он, придвигая к кровати стул и седлая его. – Но я как-то подзабыл, что связываюсь с самоубийцей… Слушай, тебе это, - Ричард кивает в сторону спящего Рэнделла, повисшего на своих веревках, - надо, Снейп? Империус, всучим бомбу и пусть валит в свой аврорат.
Нет.
Ну нет так нет. Ты – босс, тебе и карты, - Ричард как-то подозрительно замолкает.
Что случилось?
Он опускает взгляд куда-то вниз, постукивая палочкой по колену.
– Я… в-общем, я его полегиллиментил немного.
Ты?
Ну… увидел все это, про Малфоя… я понимаю, почему…
Ричард, что случилось?! – рявкаю я.
Он вдруг усмехается:
Легиллимент, как ты знаешь, из меня хреновый, так что пару пыточных я на нем отработал, да.
Смотрю на него, не веря тому, что слышу. Ричард и пыточные – это не укладывается в голове.
Ну, не то, чтобы я этого никогда не делал, Снейп… Сам знаешь, при моем ремесле иногда способы не выбирают.
Кажется, я еще много чего о нем не знаю.
…На то, чтобы просмотреть память Рэнделла, у меня уходит около семи часов. И на то, чтоб увидеть четкие следы от Мемория Абдиката, примерно десятилетней давности. Но думать я об этом буду потом. Сейчас есть нечто более важное – стереть то, что я увидел. Конечно, далеко не все. На все меня никогда не хватит. Но хотя бы на Люциуса, Эйвери, и на Тони.
Люциус, который столько лет приходил к Рэнделлу по первому требованию… Должно быть, он все-таки что-то сделал потом, потому что с пятого года свиданий стало намного меньше, по два-три раза в год. А может, он просто наскучил Рэнделлу? Эйвери вот Рэнделлу в первый же год наскучил...
Впрочем, снижение количества свиданий не означало то, что они были менее бурными. И кто знает, может, прав был Тони, который отказался от сделки с Рэнделлом и отделался парой-тройкой анальных обысков. Впрочем, что за бред я несу? Люциус, по крайней мере, на свободе. Однако теперь понятно, откуда у Рэнделла столько денег. И он еще имел наглость предложить их мне!
…А за Тони неожиданно вступился
На потерю воспоминаний Рэнделл соглашается удивительно легко. Что ж, за это время я с ним, честно говоря, не церемонился. Ричарду то и дело приходилось бросать Силенцио. Один раз ему пришлось даже удерживать меня. И он едва справился со своей задачей. Ибо его «успокойся, Сев» только подлило масла в огонь. Так Люциус шептал мне когда-то, обрабатывая рану после одного из рейдов. Я был в бешенстве, что авроры достали меня. Кажется, это был рейд, когда убили Годунова, и мы с Эйвери пытались забрать его тело, но не вышло...
А может быть, после этой моей вспышки Рэнделл как раз верит, что я его с удовольствием убью. Надеюсь, что с Долишем проблем не возникнет. Или кого я там видел еще, в его воспоминаниях?
Это не Долиш, - говорит Ричард, когда я, наконец, выполняю все, что задумал, и бросаю на Рэнделла сонные чары. – Это его постоянный напарник, Рональд Мун. Теперь под его началом. Сейчас тоже в отпуске.
А обыск Долохова? – возвращаюсь на кровать, только бы не видеть больше этого… этой… У меня совершенно нет сил, кажется, что я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой.
Долохова я не видел. Он мне показал только, где они Малфоя в два члена... и где душили его… ну, под воду там где голову опускали, тоже…
Ясно, - обрываю я Ричарда. – Империус наложишь сам.
Он кивает с усмешкой.
– Ну, я уже догадался.
Приказ сюзерена. Если это снимет с тебя ответственность.
Ричард фыркает.
– За непростительное-то?! – и посылает мне очередной фиал. – Укрепляющее выпей, сюзерен.
Подношу лекарство к губам и слежу за его движениями. Ричард накладывает Империус так точно, как будто делал это всю жизнь. А ведь он тоже не спал уже около двух суток.
На глазах у Рэнделла – повязка, чтобы ни меня, ни Ричарда не запомнил. Зачитав нашему доблестному аврору все инструкции, Ричард аппарирует с ним прочь и минут через десять, пока я, растянувшись на кровати, отдыхаю, возвращается назад.
Хороший Рикки выполнил приказ хозяина, - отчитывается он, со смешком устраиваясь на кровати напротив меня. – Хороший, хороший Рикки.
Ричард явно опускает голову так, чтобы я положил на нее ладонь, но я игнорирую его позу.
Он выпрямляется со вздохом капризного ребенка:
– Эх, жалко, тебе сейчас пить нельзя! Отпраздновали б.
Пить пока еще рано. И это не все приказы, - бросаю я, вставая.
Не все? Что ты хочешь сказать? – мой тон его пугает, это очевидно. Он меня самого пугает.
Ричард, - начинаю я. Но сказать это чертовски трудно. В голову настойчиво лезет воспоминание, как он держал меня, когда я пытался проклясть Рэнделла. Как оттаскивал к столу, наваливаясь всем телом, а я тогда больно ткнулся носом в его плечо, в рубашку, промокшую от пота… Может, придумать что-то другое? Поговорить? Объяснить?