Дар памяти
Шрифт:
Только не говорите мне, что вам есть какое-то дело до моей сестры!
Герцог издал смешок:
– Да что ты знаешь обо мне?! Твоя мать так злится на меня и не видит дальше собственного носа, что все, что угодно, могла наговорить. А ты ей веришь, как какой-то щенок!
Послушайте, - Ромулу старался быть сдержанным, - может быть, я и не знаю, что такого произошло между вами и моей матерью, но я в курсе того, что вы ограбили свою собственную семью, чтобы начать свое дело. Так что ваши деньги – это грязные деньги, и на вашем месте у меня бы язык не повернулся хвастаться ими.
Вот поэтому ты и
Ромулу проигнорировал выпад.
А деньги, между тем, дешевеют, - ухмыльнулся герцог.
– То, что я живу в Аргентине, не означает, что я не в курсе того, что происходит в Британии.
Ромулу опять промолчал.
Герцог развел руками с самой очаровательной улыбкой, которая, однако, сделала его лицо еще более неприятным.
Я лишь взял наследство своего деда.
Я не буду с вами спорить, - спокойно сказал Ромулу. – Но предупреждаю вас, я – целиком и полностью на стороне матери, и, если и слушаю вас, то, возможно, только потому, что этого от меня хотела бы сестра. Что вам нужно?
Я же сказал тебе: увидеться с Эухенией.
Зачем?
Это наше с ней дело.
Я спрошу ее, сможет ли она вас принять. Это все?
Марии Инессы сегодня нет, - заметил герцог. – Они с Мирандой накладывают защитные чары в Фуэнтэ Сольяда. Процесс нельзя прерывать, и они останутся в поместье до глубокой ночи.
Вы хорошо осведомлены, - бросил Ромулу.
А твоя мать слишком полагается на верность тех, кто ей служит, - хмыкнул Фелиппе Вильярдо. – Я собираюсь попасть в дом до четырех часов, и если это будешь не ты, тогда мне откроет дверь кто-нибудь другой.
Ромулу почувствовал, что бледнеет. Герцог неприятно засмеялся.
– Щенки моей бывшей жены тоже на что-нибудь да сгодятся, - бросил он.
В три жду вас на улице перед домом, - отрывисто произнес Ромулу. И поднялся: - А теперь, раз вас, многонеуважаемый герцог, здесь больше ничего не держит, пошел вон!
В туалете он бросил на дверь запирающие чары, набрал полную раковину ледяной воды и долго плескал ей на себя. В зеркале отражалось чужое, измученное лицо человека, привыкающего к беспросветному одиночеству, человека, которому не особо хотелось жить.
Неделю, - Эухения Виктория тщательно разгладила складки на бежевом покрывале. – Вас не было целую неделю.
Кажется ли мне, высокородная сеньорита, что вы заметили мое отсутствие? – Гжегож снял куртку и почти упал в кресло. Выглядел он запыхавшимся, но гораздо приличнее, чем тогда, когда исчез – сразу, как только Соледад залечила ему синяки и ссадины после взрыва. Длинные белые пряди вновь отросли – должно быть, он пил специальное зелье – и хоть и беспорядочно, но вполне элегантно падали на плечи. Одет Гжегож был для разнообразия в шикарный шелковый жилет, отливавший цветом темного золота, а роскошь кружева на рукавах рубашки превосходила все парадные наряды Макса, который был тем еще модником.
Кружево, на первый взгляд, было брабантским и, как всякое кружево высочайшего сорта, сплетенным без помощи магии. Эухения знала, сколько такое стоит. Что ж, видимо, Гжегож далеко не беден. Она вгляделась в его уставшее лицо, хотя за эту неделю оно так часто вставало перед ее глазами, что ей не требовалось и смотреть.
Я навещал дона Риккардо по меньшей мере раз
Это не одно и то же, вам не кажется? Разве мы не договорились, что вы будете меня лечить?
Вернулся, как только появилась возможность, - он усмехнулся, но его усмешка была довольной. – Кстати, сундучок с ингредиентами стоит в лаборатории.
Эухения с трудом подавила желание открыть рот от удивления.
Жаль, что нельзя сварить зелье прямо сегодня. Эухенио обедает у господ Веласкесов в Мадриде, и его не будет до самого вечера. Но самого главного ингредиента у нас пока нет.
И как достать его, я не представляю… - пробормотала Эухения. – Спасибо, но…
Уверен, что вы это придумаете, - довольно жестко произнес Гжегож.
Не то чтобы вы стремились облегчить мне задачу, не так ли?
У меня нет такой цели. Кроме того, я не зельевар. Добудьте последний ингредиент, точнее, два последних ингредиента, и приступайте к варке, когда путь будет свободен. Эухенио покидает лабораторию несколько раз в неделю, отправляясь по разным аптекам для поставок или закупки ингредиентов.
Да. Но как я попаду в лабораторию, если не могу перемещаться по каминной сети?
Я сопровожу вас туда в любой момент.
Эухения вздохнула. Она была рада видеть Гжегожа после целой недели отсутствия, быть может, куда более рада, чем хотела показать или даже признавалась самой себе, но его попытки вернуть ее к прежнему образу жизни злили. Ей и хотелось сварить определитель, чтобы уж знать наверняка, и в другое время она бы порадовалась приключению, связанному с добычей ингредиентов, но мысль о лаборатории вызывала отвращение. Может быть, ну его? Что с того, что Мартина могла приворожить Хуана Антонио? Он не кажется особо несчастным. Сами как-нибудь разберутся.
Сейчас она не чувствовала ни ревности, ни злости, ни желания помогать брату выпутаться. С самого детства она только и делала, что помогала всем, а сейчас так устала, что хотела уже, чтобы кто-нибудь, пожалуй, помог ей…
Эухения посмотрела на Гжегожа и поймала его взгляд:
Вы ведь не пропадете больше?
Он улыбнулся, и улыбка сделала его лицо задумчивым и нежным:
Не пропаду.
Возвращаться в случившееся на ферме было непросто. Но Гжегож вел себя так, как будто происходило самое обычное дело, и в конце концов Эухения перестала жалеть себя и трусить. На двадцатой минуте сеанса ей даже удалось вспомнить кое-какие подробности, и она поняла, что Чарли, должно быть, к тому моменту, как она оказалась на ферме, находился под Империусом. Ее дракониха Энни ужасно волновалась, никак не хотела приземляться, а когда Эухения все-таки заставила ее снизиться и спрыгнула с нее, Энни поймала Эухению за юбку и потянула назад. Но Эухения все это проигнорировала.
Вспомнив об этом теперь, она не выдержала и разрыдалась – от отчаяния, что сама оказалась виновата во всем, что если бы вовремя задумалась над знаками, ничего бы не произошло. Ведь и сама чувствовала, что что-то не так. Но так хотелось скорее отобрать чешую для нового экспериментального зелья…
Гжегож позволил ей выговориться и выплакаться, а потом задал один единственный вопрос:
Вы сказали, что Чарли уже находился под Империусом. Как вы думаете, что было бы в том случае, если бы вы вняли предупреждению драконихи и отправились домой?