Дар памяти
Шрифт:
«Так я и знала, что все это только притворство! Нет, ну в самом деле – кто может ее любить?! Только откуда он узнал, что она скоро получит деньги? Может, он знал что-то про этого ублюдка? Например, про то, что он умирает».
«Рита едва нас не застукала. Хорошо, что она была пьяная и не поняла, кто это с ним».
«Она ведь не любит его, зачем он ей? Они его даже звали Бледной Немочью. Правда, я его тоже не люблю. Но ему это необязательно знать, правда?»
«Он говорит, что у него есть идея получше».
«Главное – удрать отсюда, а там уж я как-нибудь от него отделаюсь. Только представить – что будет, когда мы убежим… И я пошлю нашу историю
«Я уверена, что этот зеленый урод следил за нами. Что это? Жуткая ручная зверушка моей сестренки? Он сказал, что отделается от него».
«Два дня назад он спросил, так ли я хочу ходить к учителю и заниматься скучными уроками. Я ответила: «Конечно нет». Он улыбнулся и ничего не сказал. Но сегодня, когда мы аппарировали к маэстро Вилья, он усыпил его и объяснил, что маэстро будет пребывать в полной уверенности, что мы занимались, а с экзаменаторами, если мы еще не убежим, он сделает то же самое. Он просто заставит всех поверить, что я сдала экзамен. Мы аппарировали в Париж, и два часа гуляли по магическому кварталу. Это самое лучшее место, какое только может быть. Когда у меня будут деньги, я буду гулять здесь каждый вечер.
Они давно бы были у меня, если бы не она. Только через два месяца мы посмотрим, кто из нас умнее.
Весь вечер хихикала при мысли, что эта ничего не подозревает. Слепа как крот. Жалко, что когда мы убежим, я не увижу ее лица».
«Сегодня он заложил в ломбарде гребень и снял квартиру на улице Арьеналь. Она даже слишком шикарна для того, чтобы тусить в ней пару часов, но почему бы и нет? В конце концов, скоро мы разбогатеем, надо привыкать».
«Так я и знала, что это будет так себе. Он говорит, что первый раз всегда такой, а потом мне понравится, но не эту ли лапшу все соблазнители вешают на уши девчонкам вроде меня? Хорошо, что мне не надо остерегаться. Они считают, что я дура, но я взяла с него клятву, а она - нет».
«Он был прав – мне понравилось. Наверное, я даже оставлю его себе на какое-то время. С его способностями он обеспечит мне пропуск всюду, где я захочу побывать».
«Сегодня мы едва не поссорились, и я поняла, что нужно с ним быть осторожной. Он не так прост, как кажется. Хорошо, что я взяла клятву».
«Он по уши влюблен в меня и даже предложил жениться. Он сказал, что сделал так, что чары их помолвки будут разорваны сразу после того, как он отречется от нее, что останутся только поисковые чары, но они ничего не значат, если только он не захочет ее найти. «Представляешь, чтобы я ее искал?!» Мы дурачились полдня, как жалко, что уже надо аппарировать обратно. Еще немного потерпеть. И она получит все, что заслуживает!
Как жаль, что нельзя взять сразу все деньги. Вот бы ее вышвырнуть обратно из замка. Надо будет поговорить с ним, нельзя ли устроить пожар».
«Перечитала все книжки про родовую магию, но нет ничего подходящего. Он говорит, что если я выйду из рода, я все равно не смогу ее проклясть. Проклятье все равно достанет меня, так как магия рода Вильярдо слишком сильна».
«Заставила его повторять, что она урод».
«На пожар он не согласился. И раздеть Хуана Антонио и отправить гулять так по магическому кварталу тоже. Сказал, что нужно меньше шума. У мужчин совсем нет размаха. Даже у него».
«Все решится завтра. Он сказал мне быть готовой к утру, но я не хочу ничего брать отсюда. Ненавижу эту дыру. Ненавижу их всех. Ненавижу все, что с ними связано. Но завтра к этому времени я буду уже свободна, я буду делать все,
«Еще несколько часов, и она потеряет все. Как бы я хотела делать с ней такое снова и снова, всю жизнь».
Нет, это как-то слишком много. Слишком.
Эухения захлопнула тетрадку, но строчки, исписанные неровным, не устоявшимся почерком, почти детским почерком, прыгали перед глазами, стучали молотками в голове.
«Так я и знала, что это притворство».
«Представляешь, чтобы я ее искал?»
«Заставила повторять его, что она уродина».
«Зверушка… Он сказал, что отделается от него».
Гжегож не любил ее, любил Нику, украл все деньги и пытался убить Мора.
Как это возможно было понять?
За что? За что?!
Она выронила дневник, потянулась за ним и упала на колени.
За что?!
Дотянулась, но едва коснулась обложки, дневник вдруг вспыхнул под ее пальцами, фиолетовая ткань расползлась клочками на глазах, страницы съежились и опять перед глазами поплыли проклятые буквы.
И в голове вдруг сами начали складываться в слова.
Я не знаю, Бог, есть ты или нет, но если ты есть, ты самая бессердечная тварь на этом свете, и я тебя проклинаю!
И Эухения не выдержала и закричала.
Потом, уже понимая, что происходит, в последней нелепой попытке сдержаться обхватила себя руками. Но яростное, глубокое, однажды разбуженное невозможно было остановить. Краем глаза она видела бегущего к ней, спотыкающегося на песке Ромулу, но адское пламя уже вырвалось наружу, выплеснулось, разлилось по озеру гигантской раскаленной волной, и ни прохлада воды, ни ветер, беснующийся в соснах, не в силах были остановить его.
========== Глава 124. Потерявшаяся вода ==========
Сова прилетает, когда я обрабатываю ингредиенты, только что собранные в сыром лесу. Мозг не занят, руки все делают сами, да даже если бы и был занят, мысли все равно свернули бы куда не надо. Чертов мальчишка, проводит со мной несколько жалких часов в сутки, а по факту отнял у меня всю жизнь. Порой мне даже кажется, что Альбус позвал его сюда для того, чтобы я убедился – так жить нельзя.
Для чего-то же он должен был его сюда позвать, а это самое безобидное, что можно представить. Дааа, пытаться понять планы Альбуса – задача сама по себе безнадежная. У него «в карманах» всегда найдется что-то еще. Лучше уж думать о тех минутах, когда мальчишка здесь. Бесстыдно, медленно, трется об меня, вызывающе глядя в глаза. Будто бы змея смотрит на того, кто играет на дудочке, вроде бы и послушна, но остается шанс, что укусит. И на самом деле непонятно, кто из нас змея. В этот момент слова Хенрика меня удивили бы, потому что я загораюсь сразу весь. Этим дурацким томлением, мысли путаются, и спроси меня про основной ингредиент самого простого зелья – например, перечного, я ведь не расскажу.
Нет, Альбус прав… прав…
Сова прилетает, и несколько минут после того, как староста сует ее мне в руки, вообще выпадают из памяти. Прихожу в себя на мыслях, что строчки неровные, на последнем слове не хватило чернил, они скорее процарапаны, и все это на странице, вырванной из книги, вместо нормального пергамента. Значит, писал наспех и Альбусу наверняка ничего не отправил, потому что дома только одна сова, которую он может использовать - пришлось бы на почту. А если не отправил Альбусу, значит, действительно есть шанс, что вернется. Впрочем, может, до вечера успеет и второе отправить. Хорошая почтовая сова вполне может проделать такое расстояние дважды за сутки в оба конца.