Дарханы. Академия Четырех богов
Шрифт:
— Конечно. Если пройдешь посвящение…
— Это правда так сложно?
— Его проходят по достижению восемнадцати лет. Не все выдерживают, — снова пожала плечами Мэй. — Но ты, наверное, справишься! Я не могу рассказать подробности. Только наставники назначают время и час, когда это становится возможно. Извини. И мне пора.
— Ясно. Слушай, — остановила я Мэй ещё на миг: — Скажи, а где найти Бьёрна? Не успела у него узнать. Нога… болит.
Мэй бросила на меня хитрый взгляд. Вот ведь малявка, а явно непростая проныра. И это меня Тавиан называет “крохой”.
— Он во-он там, на том склоне, — великодушно указала она рукой. — Можешь попросить у него мазь от синяков.
— Главное, чтобы не загноилось, — демонстративно-нахмуренно озаботилась я.
— Спроси, — кивнула Мэй, будто дозволяла. — Если найдешь его на месте.
Какое-то время я продолжила сидеть на склоне, греясь на солнце, задрав штанину и разглядывая ссадину. Сойдет за что-то достаточно серьезное, чтобы мне срочно понадобился лекарь? С каким-то остервенением я смотрела на запешкуюся кровь.
Я не гожусь в армию и не готова меряться силой с теми, кто туда стремиться. А мой дар опасен больше, чем полезен. Но дарханы… Ох уж этот древний орден. Судя по всему, они готовы вытрясти душу с любого одаренного и с радостью это сделают.
Снова кольнула жалость к себе. Торчу здесь одна, на вершине этой горы, никому особо не нужная. Что сделают дарханы, если я и вовсе потеряюсь в этой пустыне?
Сбегу. Сойду с ума от одиночества и превращусь в бродягу, буду добывать себе пропитание, устраивая огненные фокусы на потеху публике. И во славу императора. У меня рваное тряпье, в которое превратилась выданная одежда, спутанные волосы и босые ноги, каждый прохожий считает своим долгом посмеяться над бывшей “принцессой Юга”, которой я когда-то была.
От представленной картинки стало тошно. Так можно всю жизнь просидеть тут, жалея себя и оплакивая еще недавно столь блестящее прошлое, полное балов, торжеств и всеобщей любви.
Взгляд на город внизу придал мне злости. Я — маг! По велению Четырех богов, я достойна самого лучшего, что есть в этом святом месте, не так ли? Стоит поумерить свою обиду на Бьёрна, найти его и поговорить о том, что причитается мне по праву.
Тем более, у меня есть серьезное основание для визита. Я выпрямила ногу и с пристальным вниманием снова разглядела кровоподтек.
Вот эта рана, например.
Глава 18. В которой я переживаю за свою жизнь
Дом Бьёрна оказался на самом отшибе. Тоже мне, Учитель… Мог бы забрать себе келью в центре академии Четырёх богов и чувствовать себя пупом земли — как он себя и ведет.
Спотыкаясь и ругаясь под нос, я старательно хромала по пути к дальнему склону. Дорожка стала совсем узкой, скалы нависали над песчано-скалистой тропой, только кое-где пробивалась редкая зелень, да низкие кусты ограждали от падения.
Я ждала суровое аскетичное помещение с запахом лекарств и пота, но внезапно за поворотом увидела плоскую крышу веранды, оплетенной зеленью. Как будто в другом мире оказалась. Ветер колыхал свисающие с крыши ветви
Ох, ну ничего себе! Ну точно как его косицы, которые звенят на ходу. Лианы струились по четырем простым узким каменным колоннам — под навесом от солнца. Сам дом словно врастал в скалу: только небольшое окно со стеклом пропускало солнце.
Вход перегораживали широкие разноцветные полосы ткани, повешенные в несколько рядов — когда я подошла ближе, они будто приветственно колыхнулись от ветра.
Было тихо и пустынно, и я подумала, что Бьёрна сейчас нет. Под навесом пустовал длинный деревянный стол со скамейками по обе стороны, и отсюда открывался захватывающий вид на весь город.
Я даже присела на скамью ближе к дому и, стащив короткий кожаный грубо сделанный ботинок, вытянула на неё ушибленную ногу, и сощурилась, разглядывая панораму города внизу.
Если бы я была Тавианом, я бы сейчас присвистнула: действительно впечатляет!
— Чем могу быть обязан, о величайшая из Кейсар? — знакомый бархатный шёпот пробежал по коже: от краешка уха до свободной от волос шеи, точно кто-то прикоснулся к самым чувствительным местам.
Я едва не подпрыгнула, когда поняла, что Бьёрн подкрался со спины. И как он умудряется делать это бесшумно со всеми своими побрякушками в ушах и волосах, хоть и собранными сейчас в короткий низкий хвост?
От внезапности я сначала быстро одернула подол штанов и спустила ногу на землю, а потом вспомнила, по какой причине явилась, и поняла, что поспешила.
— Мне нужно осмотреть рану. Этим утром один… в общем, упала на острый камень, — заговорила я, снова медленно, будто через боль, поднимая ногу и ставя ступню на скамейку. — Не знаю, как здесь у вас устроено, но мы всегда обрабатывали ссадины отварами, чтобы не получить заражение.
В этот момент из дома, услышав наши голоса, вышли две девицы примерно моего возраста и, увидев Бьёрна, буквально просияли на солнце.
— Сентар де Ларс, настоятель отправил к вам…
Бьёрн выпрямился во весь рост, звякнув на сей раз колечками так, словно испытал раздражение. Но вид девиц, которые ждали его в доме, а не на улице, его нисколько не удивил. Я бы на его месте уже пыхтела от злости. Или это я ревную к тому, что столько из них ошивается вокруг Учителя, точно глупые мотыльки у огня?
— Подойдите позже. У меня тут срочный случай, — он сказал это без малейших эмоций, а мне снова захотелось его стукнуть за насмешку — даже когда он и бровью не двинул для этого.
Обе светлоглазые девицы в дарханских нарядах скользнули по мне въедливыми — чересчур! — взглядами, но без лишних разговоров кивнули и скрылись по тропе.
Я прикусила губу, чтобы не спросить раньше времени, часто ли в его доме ждут девочки и является ли это обычным для него поведением. Какое мне дело? Я, конечно, думала о том, чтобы завоевать особое отношение Бьёрна ещё до прибытия на Итен, но сейчас всё становилось сложнее.