Дарханы. Академия Четырех богов
Шрифт:
Я вздрогнула. Ничего себе подбадривание!
— Хорошо, — резко забрала я свою руку, на миг допустив мысль, что эта хранительница — блаженная, как и все вокруг меня. — Может быть, вы посоветуете мне книгу, которая поможет что-то понять?
— Нет, — покачала головой хранительница, прижав к себе фолиант. — Не время. Сначала ты должна услышать свой голос. Проведи время наедине с собой — и тебе станет легче.
Тяжело выдохнув, я думала только о том, что ещё немного таких мыслей наедине с собой — и я вовсе сойду с ума в этом городе богов, в котором всё не так, как должно быть у нормальных людей.
А
Глава 20. Вы больше, чем вам кажется
Вечером Мэй отвела меня в купальни, где я торопливо привела себя в порядок, погрузившись с головой в тёплый источник. Не сравнить с купанием в океане на берегу Корсакийского острова, но было… необычно и приятно.
Источники, слава богам, окружали довольно густые зеленые заросли — видимо, благодаря магии дарханов здесь, на скалистых выступах, росли и густые кустарники с плотными листьями, похожие на наши папортники. Рядом затейливо вились лианы и даже заманчиво пахли яркие цветы — белые и фиолетовые.
После скудного обеда удалось найти время, когда тут больше никого не было, поэтому, торопливо сбросив одежды, я не раздумывая прыгнула в воду.
— Как часто можно сюда ходить? — спросила я у Мэй, выныривая со дна каменной купели, куда втекали горячие потоки из подземных источников.
— Хоть каждый день, — рассмеялась Мэй. — Если у тебя будут оставаться силы… и время. Ты так любишь воду?
— Боги, это лучшее место всего монастыря, — выдохнула я, убирая со лба мокрые пряди.
Пусть здесь нет служанок, которые помогли бы напитать пушистые волосы маслами, но мгновения счастья от погружения в привычное мне тепло наполнили тело силой.
Вот только вылезать было холодно — я дрожала на ветру, как лист эвкалипта, торопливо натягивая на себя сухую одежду и молясь, чтобы никакая Тьяра не оказалась поблизости.
Как ни странно, но разговор с хранительницей библиотеки, который я сначала восприняла в штыки, внезапно вернул мне хоть какую-то опору. Если она допускает, что мое отношение к этому месту… может изменить отношения места ко мне, то стоит хотя бы попробовать, верно?
— Угу, она хорошая. Её зовут сента де Инес, я раньше часто к ней прибегала, пока не нашла друзей, — поведала мне Мэй, когда я пересказала встречу в библиотеке.
Ну что же, значит, по крайней мере несколько спокойных мест и людей я здесь себе найду. Пожалуй, я недооценила свою новую знакомую с множеством веснушек и задорным взглядом — она так простодушно помогала мне освоиться, что я начинала чувствовать себя обязанной.
Следующим утром я решительно начала жизнь с чистого листа. Я была готова к бою и встала на рассвете прежде, чем прогудел по всему Сеттеръянгу гонг. Лёгкое волнение подбадривало, хоть и отзывалось дрожью.
Быстро собрала волосы в высокий хвост, затянула потуже пояс штанов, завязала край короткой рубашки и накинула сверху длинную накидку. Посмотрев в зеркало, я кивнула сама себе — Кейсара в отражении улыбалась уверенно, хоть под глазами впервые пролегли тени от недосыпа.
Вчера в библиотеке сента де Инес не только сжалилась над моей неприкаянностью, но и дала пару дельных советов: ни на
Она рассказала, что всё здесь не так просто, как кажется на первый взгляд. Что настоятель монастыря хоть и кажется кому-то страшным и жестоким — в первую очередь очень мудрый наставник, способный разглядеть каждого за одного мгновение. Что этот наставник — один из ближайших людей самого императора.
Правда, в этот же момент я осознала, что мне не стоит попадаться ему на глаза. Если он прочтёт за мгновение всё, что я думаю о дарханах и об императоре, возомнившем себя богом, меня ждет скорое и стремительное заточение, если не казнь. И потому лучше бы мне пока быть как можно более старательной и скромной ученицей дарханов, а не “не-такой-как-все-принцессой-с-Юга”.
Я поднялась на гору для занятий одной из первых, даже прежде, чем солнце показалось над горизонтом. Стараясь ни на кого не смотреть, заняла место на склоне, села, закрыла глаза и стала ждать. Нидейла тоже говорила, что рассвет и закат — особенные, магические мгновения дня, в которые мы чувствуем особую связь с миром. Эту связь и хотелось нащупать, чтобы обрести уже хоть какую-то опору.
Вскоре раздались голоса остальных учеников, но я старалась не вслушиваться, раз за разом возвращаясь к внутренней тишине. Прохладный ветер овевал лицо, и мысли порой сваливались к тому, что я мечтала разжечь рядом какой-нибудь огонь, но вокруг были только скалы, песок, редкие кусты и стелящийся по земле в низине туман, который я представляла даже с закрытыми глазами.
— Доброго, одаренные, — раздался громкий насмешливый голос вчерашнего старика. Он оглядел склон, на котором в определенном порядке сидели адепты академии и остановился взглядом на мне. Глаза его хоть и выдавали возраст и жёсткий нрав, но всё же сияли внутренней силой даже издалека. — Сегодня послушаем молитву Четырем богам. Пусть они проведут нас дорогой мудрости и даруют ту силу, которую мы заслужили.
Впервые я попыталась повторять слова молитвы не механически, как на занятиях с Ароном, а сосредоточиться и действительно услышать голос богов в ответ. Они ли привели меня сюда? Что-то ведь я должна постичь на этом пути…
Вспыхнувшую где-то в глубине злость я постаралась выдохнуть вместе с напевом, снова и снова, до тех пор, пока в груди и в лёгких не осталась только звенящая пустота. И впервые в жизни почувствовала, как окутавшая тишина смиряет чувства. Быть может, так подействовало и мое новое настроение — и десятки учеников, звук в звук, дыхание в дыхание синхронно повторяющие со мной одни и те же слова.
Вот так. Хорошо. Никакого Бьёрна. Никакой любви. Только учеба. Хорошо, что он не мой учитель — и я больше не приду к нему за помощью. Не буду привлекать к себе внимание, что-то требовать или пытаться добиться быстрого успеха.
Тень настоятеля, которого я ещё даже не видела — только слышала о нём который раз — уже нависла надо мной грозным облаком, с которого он, точно всевидящее око, надзирает за каждым из адептов академии.
Нет, мне, пожалуй, никто не нужен. Я буду одна. И сама разберусь со своей стихией.