Даршаны
Шрифт:
«Три двери ведут в храм —
Знание, труд, молитва.
И ждущие у внешних врат
Могут войти через любую.
Всегда есть три пути, и человек может достичь ног Учителя путём глубокого изучения, потому что так он приходит к знанию и способности чувствовать; конечно же, можно достичь Учителя и глубокой преданностью, постоянным вознесением к нему своей души; есть также и способ посвятить себя какой-то определённой деятельности для него. Но это должно делаться ради него вполне определённо, с такой мыслью: «Если принесёт эта работа честь и славу, то я не желаю их, я делаю это во имя моего Учителя – ему хвала
И снова мы встречаем идею полной отдачи себя работе. Далее мы читаем:
«Но как бы ни был занят Учитель, мысль, направленная к нему, оставляет определённое впечатление, и хотя он может в этот момент и не уделить этому внимания, контакт состоялся, он узнаетоб этом и пошлёт в качестве отклика свою любовь и свою энергию».
Следующий заголовок «Работа Учителя».
«Иногда задают вопрос – за какую же работу следует взяться. Ответ таков – всякое доброе дело – работа Учителя. … Самые разнообразные занятия повседневной жизни могут вполне соответствовать нашему устремлению служить Учителю, когда мы научимся делать всё ради него и во имя его…, но всё же делая все эти вещи, ученик должен остерегаться самообмана и проверять, не прикрывает ли он святостью имени Учителя подспудное эгоистическое желание денег и власти. Ученик должен осмотреться, какая работа в его силах. Он не должен стараться избегать скромных дел, думая «я слишком хорош для этого». В деле Учителя нет неважных частей, хотя некоторые части более трудны, чем другие, а потому требуют особой подготовки или необычных способностей».
Через несколько страниц мы читаем:
«Адепт никогда ничего не забывает. По-видимому, он всегда помнит всё, что бывало с ним, и, если он даже случайно взглянет на человека, он уже никогда не пропустит его».
И здесь же:
«И тогда Учитель с той мягкой добротой, которая столь характерна для него, ещё теснее слил моё сознание со своим собственным и, подняв его на более высокий план, чем тот, которого я в то время мог достигнуть, показал мне, как Великие смотрят на мир. Предо мною лежала вся Земля с её миллионами в большинстве неразвитых, и потому незаметных душ. Но если среди этой массы оказывался кто-то, находящийся хотя бы на дальних подступах к той точке, когда ему могло быть найдено определённое применение, он виделся на фоне других подобно огню маяка во тьме ночи.
«Теперь вы видите, – сказал Учитель, – насколько невозможно проглядеть кого-либо, находящегося в пределах измеримой дистанции от принятия в качестве испытуемого».
Иными словами, вы не можете быть потеряны на этой планете, потому что как только ваш Свет начинает сиять, Адепты, Вознесённые Владыки тут же замечают вас и начинают поддерживать вас на Пути. Это очень утешительное утверждение.
«С нашей стороны нам не остаётся ничего, кроме как упорно работать…»
Подчеркните это слово.
«…над улучшением нашего характера и всячески стремиться – путём изучения теософических трудов, саморазвития и бескорыстной преданности интересам других – сделать себя достойными той чести, которой мы желаем, в полной уверенности, что как только мы будем готовы, признание наше не замедлит явиться. Но до тех пор, пока нас нельзя будет рационально использовать, т. е. пока затрачиваемая на нас сила не будет приносить в наших поступках, по крайней мере, столько же, сколько она принесла бы в другом месте, то со стороны Учителя было бы нарушением долга привлекать нас к тесной связи с собою».
Итак, мы должны что-то отдать Владыке, отдать ему за те усилия, которые были затрачены им на нас, мы должны с любовью возвращать их своим служением.
«Мы можем быть совершенно уверены, что из этого правила на самом деле не бывает никаких исключений, даже если нам иногда кажется, что мы таковые видели. Человек может быть принят адептом на испытание даже тогда, когда в нём есть явные недостатки, но мы можем быть уверены, что в нём есть невидимые извне хорошие качества, которые более чем уравновешивают поверхностные недостатки. Лишь Учитель может судить, как влияют эти недостатки на нашу для него полезность. Мы не можем точно сказать, в какой мере наши слабости могут повлиять на него и на его работу».
Подчеркните слово «работу».
«но сам
Сейчас вы можете задать мне несколько вопросов.
Мужчина из зала:
– Здравствуй, Мать. У меня возникает некоторое противоречие в отношении личного священного труда – я надеюсь, что ты поможешь мне немного разобраться в этом. С одной стороны, было сказано, что последующие три с половиной года настолько важны, что мы должны отложить всё, что не представляет особой важности, чтобы читать веления, призывать фиолетовое Пламя, посещать службы, а с другой, я понимаю, насколько важно исполнять свой священный труд. Но получается так, что если ты исполняешь свой священный труд, то на это уходит время, силы, тем более, когда ты стремишься исполнять его как можно лучше. Таким образом, ты вкладываешь в него ту часть своих сил, энергии и времени, которые могли уйти на чтение велений, чтобы мы смогли преодолеть эти три с половиной года. В этом и заключается моё противоречие.
– Каков ваш священный труд?
– Как я полагаю, это музыка. И получается, что если я затрачиваю какое-то время на его исполнение, например, когда посещаю занятия по вечерам или что-то ещё…
– Три с половиной года – это очень короткий период времени в сравнении с десятками тысяч лет, которые мы прожили. И если Сен-Жермен сказал: «дайте мне три с половиной года», то мы должны ему дать их. Если мы сделаем это, призывая как можно больше фиолетового Пламени, читая веления к Астрее, то за эти три с половиной года мы достигнем значительного преображения и сможем исполнять наш священный труд на гораздо более высоком уровне. Мы сможем осуществить это, благодаря работе, выполняемой здесь, во Дворе Короля Артура. Поймите, что место, в котором мы собрались, фактически представляет монастырь, это Школа Мистерий Майтрейи. Вы приходите сюда только потому, что у вас есть желание уравновесить свою карму, ведь любой из присутствующих здесь может сказать: «Бог заберёт меня завтра, я окажусь на небесах и у меня будет всего сорок процентов отработанной кармы». И хорошо, если вы решите снова возвратиться в этот мир, который с каждым днём становится всё хуже и хуже. Думаю, что для нас это является мощным предохранителем, когда вы не знаете – уравновесили вы пятьдесят один процент своей кармы или нет. Вы продолжаете усердно трудиться и стремитесь превзойти этот рубеж. Таким образом, это напоминает стрелку прибора – стрелка дошла до отметки пятьдесят один, но вы проявили неосторожность, и она упала назад. Вы опять наработали карму, которую должны отработать, потому что, находясь в воплощении, вы имеете также возможность и нарабатывать карму, а не только отрабатывать её. Поэтому я советую вам не останавливаться на пятидесяти одном проценте, поскольку это было бы весьма легкомысленно. Я думаю, это величайший дар: каждый день солнце восходит, мы надеемся, что это именно так, даже если мы не можем видеть его из-за туч. Солнце восходит, но как долго это продлится? Всегда ли оно будет восходить для меня и дарить возможность находиться на подиуме и передавать вам учения? И всегда ли у вас будет возможность призывать фиолетовое Пламя в таком объёме, что независимо оттого, как сложится ваша жизнь далее, вы будете знать, что в конечном итоге вы достигнете цели? Сен-Жермен всегда вознаграждает тех, кто ему служит. Вознаграждает тысячекратно. Это мой выбор.
– Спасибо.
Женщина из зала:
– Здравствуй, Мать. У меня вопрос в отношении Падмы Самбхавы. Я купила одну из его книг и начала её читать, но для меня это было очень трудно, потому что там было большое количество слов, которые я совершенно не поняла. Мне приходилось постоянно заглядывать в словарь в конце этой книги, а в том словаре были сноски на какие-то другие слова [смех в зале].
– О, Боже мой! [Гуру Ма смеётся].