Дарю игру
Шрифт:
Соблюдение строжайшей игровой дисциплины, прекрасные действия Дулинца на перехватах мяча и своевременные смелые выходы вратаря ленинградцев сделали свое дело. Поражение москвичей на очередном первенстве СССР было сокрушительным — 1:5. Конечно, и Мшвениерадзе был в тот день не в ударе, а видя это, сникла и его команда. Да и ленинградцы были сильны как никогда — недаром стали они чемпионами страны. Но в любом случае было ясно показано, что новая динамовская тактика — не панацея, не гарантия безоблачной жизни, что и на этой «столбовой» дороге будут рытвины, ухабы, а то и яма, в которую сами авторы тактики
Все большее распространение стала получать форма атаки «шестым выходящим», впервые примененная московскими динамовцами и ленинградскими военными моряками. На первых порах это выглядело так: двое защитников мчались параллельным курсом вперед, ставя тем самым задачу ввести в зону противника лишнего игрока и начать наступление, — дойдя до середины поля, один из защитников тут же возвращался назад.
Команда ЦДКА пошла дальше, продемонстрировав тактику нападения всем составом. Начинались эти действия в тот момент, когда прерывалась атака соперников и таким образом создавалась благоприятная ситуация для контратаки. Тогда оба защитника, поддерживаемые партнерами центральной зоны, быстро уплывали вперед, сразу же создавая угрожающую ситуацию у чужих ворот. Особенно оправдывала себя такая тактика, когда соперник имел малоподвижного центрального нападающего.
Тактика «тотального ватерпола» требовала высокой игровой дисциплины, каковую четко соблюдала армейская команда. У других коллективов это получалось хуже, и потому соперник, атакующий всем составом команды, нередко оставлял у ее ворот одного своего нападающего, который в случае прерванной атаки мог сразу же оказаться в выгоднейшем положении для завершения броска.
В дальнейшем, однако, функции выдвинутого вперед нападающего пришлось расширить: он должен был препятствовать прорыву заднего защитника, а потому и отходить назад, создавая тем самым численное равенство противоборствующих сторон. Так, и Мшвениерадзе стал играть более комбинационно, по-прежнему представляя собой грозную силу.
Однако с ним боролись разными средствами. И эти средства не всегда были в согласии с неписаным кодексом спортивного рыцарства, даже когда уживались с правилами, а вернее — с судьями, которые, как известно, контролируют игру с бортика бассейна, а не из подводного отсека. Что ж, даже в футболе, где вся игра на виду, на поверхности, неплохо живется иногда и крупному фолу, а о мелком и говорить излишне. Ватерпольное же поле бурлит и пенится, под такой водой и щуку трудно разглядеть, а уж как она расправляется с карасем — тем более. К тому ж и правила здесь таковы, что читать их порой можно по-всякому.
Глава 5 ПРИНЦИП АНАЛОГИЙ
До пятьдесят первого года, когда в Москву переехала Нателла, Петр часто бывал в Тбилиси. Не мог он долго жить вдали от родного города, мамы, друзей и, конечно, любимой девушки. Звали его в Тбилиси и учебные дела.
Прожито всего двадцать лет, но его уже узнают на улицах, у него просят автограф. Незнакомые люди приветливо улыбаются,
Тот день был действительно солнечным, и весь Тбилиси собрался на торжества в честь открытия Дома-музея великого писателя Ильи Чавчавадзе. Но вот праздник закончился, и колонна транспорта отправилась в обратный путь.
Машина, в которой ехал Петр с друзьями, быстро догоняла переполненный автобус, в переднем окне которого чья-то рука держала древко с красным полотнищем.
— А что, друзья, — сказал Шота Вашакидзе, — почему у них есть флаг, а у нас нет?
От неожиданности ему никто не ответил.
— Стало быть, этот флаг должен быть нашим, — распалялся Шота, — Мы его захватим, и тогда победа будет за нами.
Кого Шота собирался побеждать, он так и не уточнил, но когда «Победа» поравнялась с автобусом, Шота, поддерживаемый Петром, высунулся из окна машины и резко дернул древко на себя. Они умчались вперед, прямиком на стадион, где проводился очередной матч тбилисского «Динамо».
Ночью Петра подняли с постели: кто-то настойчиво и не слишком деликатно стучал в дверь.
— Кому мы могли понадобиться в четыре часа? — охнула Надежда Семеновна, направляясь в прихожую.
Петр еще сидел на кровати, протирая глаза, когда в дверях показался милиционер:
— Вы Мшвениерадзе? Быстро одевайтесь, вопросов не задавайте, в милиции вам все объяснят.
Ночной дежурный по городскому управлению смотрел на Петра с удивлением и нескрываемым сочувствием. Дежурный знал, кого именно доставили — он был яростным болельщиком.
— Итак, Мшвениерадзе Петр, тысяча девятьсот двадцать девятого года рождения, проживающий по адресу улица Камо, дом шестьдесят восемь, студент университета, все правильно?
— Все правильно, товарищ капитан.
И вдруг капитан развел руками:
— Ну, что мы будем делать с тобой? Что делать, чем тебе помочь? Как же это ты так? Такой известный человек, и вдруг… даже язык не поворачивается сказать — злостное хулиганство.
Сомнения Петра теперь окончательно рассеялись: его арестовали за кражу флага. Древко выхватил Шота, Петр лишь помогал ему. Но какая разница? Пусть даже не помогал, а просто видел. Все равно он такой же соучастник преступления.
— Ты выхватил флаг?.
— Да, я.
— Я думаю, мне не нужно объяснять тебе, что означает этот поступок.
— Не нужно.
— Но может быть, все-таки флаг вырвал не ты?
— Это сделал я.
— Очень, очень жаль. Распишись пока о невыезде. Иди досыпай.
Петр тяжко усмехнулся. «Что ждет меня? Исключение из университета? Лишение звания мастера спорта, дисквалифинация? Позор, какой позор! Сегодня о происшедшем узнают все. Жизнь кончилась», — такие мысли выстраивались в сознании Петра, когда он медленно шел из милиции. Шел, сам не зная куда, иногда останавливался и тупо глядел в землю. Уже рассвело. На проспекте Церетели ему встретилась старушка, видимо шедшая на базар. Увидев юношу, она поставила кошелку на землю и тронула его за плечо: