Даша Птичкина и ее друзья
Шрифт:
Скоро все ахнут. А что? Кто тут мечтал о королевах, принцах и пиратах? Вы? Или вы? Ах, вы все вместе? Ну, так получите!
— Получите! — воскликнул Мишка во весь голос и что есть сил поддал ногой ракушку.
Она взлетела к небу.
Вот это да! Похоже, что над тобой взлетает солнце!
А когда ракушка просто лежала на песке, она напоминала тугой клубок — клубок из золотистых ниток. Свернутые в хитрую спираль, по ней шли тонкие-претонкие бороздки, и солнце играло в каждой из них. Сколько здесь золота, на панцире? Должно быть,
Мишка не знал, что бывают такие огромные улитки. Ведь в этой раковине когда-то кто-то жил — ползал, поднимал чуткие усики-рога?
Впрочем, это была еще не самая большая улитка в мире. На песке, у обочины дороги, можно было найти сколько угодно выброшенных морем ракушек. И некоторые из них были куда крупней. Но эта раковина Мишке сразу чем-то понравилась, как только он увидел ее. Мог ли он оставить валяться у дороги такую красоту?
Нет, он возьмет ее с собой. Это — его первый трофей на острове. Шутка ли — привезти столько золота домой…
Скоро у всех ребят будут трофеи. Когда удастся, наконец, попасть к пиратам — вот это будет что-то! Мишка не сомневался, что они с пиратами подружатся. Пираты дадут им золота и драгоценных камней. А почему бы нет? Он, если что, согласен остаться на пиратском корабле и петь пиратом каждый раз, когда они захотят его послушать. Да и его друзья, конечно, будут не прочь отправиться в плавание на пиратском корабле. Они смогли бы путешествовать по всему миру, не дожидаясь, когда у Даши получится создать еще какой-то новый тайный ход. А он, Мишка… Когда-нибудь он сможет поехать к маме и дать ей столько денег, сколько она сама захочет. А после он, возможно, снова уедет путешествовать с друзьями. А может, останется дома, с мамой. Сам решит… Никто не сможет заставить его делать то, что не по нему.
— Вот, получите! — снова закричал он и бросился донять чудо-ракушку. Далеко же она отлетела по дороге!
Но вот он уже снова рядом с ней и снова занес ногу для пинка…
И вдруг услышал голос:
— Да уж, получила! Сроду со мной так не обращались. Мыслимо ли дело…
Мишка огляделся — никого нет.
— Все бока уже в синяках! — опять заскрипел голос. — Просилась я, что ли, у тебя — полетать вместе с домиком? Так-то теперь поступают школьники со стариками? В школе учили вас уважать старость?
— Учили, — растерянно сказал Мишка.
— А ведь я стара, стара! Я тебе в бабки гожусь!
Мишка поднял раковину, машинально подумав о том, бывают ли у моллюсков синяки.
Раковина казалась пустой, вход в нее совсем высох.
— Бросил бы ты меня, что ли, в воду, — раздалось изнутри. — Тебе добежать до берега — крюк небольшой, ножки у тебя молодые. А я, глядишь, тебе еще пригожусь.
Мишка, так и быть, сделал крюк. Добежал до воды, закинул улитку как можно дальше от берега — пусть живет, раз уж солнце еще не убило ее. Прощай, трофей! Ну ладно, скоро к нему придут новые сокровища.
Надо было спешить. Мишка припустил по дороге
Главное, чтобы никто до поры до времени не узнал о его планах.
А то все испортят!
Но он, Мишка — он не только петь умеет. Он еще, когда надо, умеет молчать.
После ночной работы Мишке совсем не хочется спать. Он после поспит, успеет. А сейчас он не спешит к палаткам на берегу. Он идет без тропинки, в самую чащу. Мимо той старой ямы — ловушки для дикого зверя, оставшейся то ли с прошлого, то ли с позапрошлого века. Мимо поваленного грозой толстого дерева. Мимо разломов в земле — следов неизвестно когда бывшего землетрясения. У Мишки здесь — свои метки, только ему известные. Он идет в глубину леса. Там спрятана его тайна.
У него, Мишки, есть тайна.
Глава 6. Валя — простая душа
А у Вали никакой тайны нет. Она бы и сама хотела иметь какую-нибудь тайну, да не получается. Все, что у нее на уме, тут же выдает лицо. Она, может быть, на уроке только задумала повернуться к соседу или тихонько сунуть за щеку конфетку, не дожидаясь звонка, а учительница уже стучит карандашом по столу:
— Медникова!
Нигде не сыскать такой примерной ученицы, как Валя.
И нигде не сыскать девочки, у которой было бы столько замечаний.
Видели бы вы, что творилось, когда однажды она опоздала на урок!
— Валя, как ты могла? — в один голос допытывались географичка (Валя опоздала на географию), классная руководитель, оба завуча и директриса школы.
— Я это… Ну… — бормотала Валя. — Так получилось… Другие тоже ведь опаздывают!
— Как ты можешь так говорить? — спрашивали ее наставницы слаженным хором. — Кто — все? Может, ты хочешь быть такой, как Генка — двоечник, который позорит весь ваш класс? Давно пора отправить его в умственно отсталую школу!
— Или ты хочешь быть, как Миша, который только петь и умеет, на всех бы уроках пел? — интересовалась географичка.
— Нет, это странно — как мог такой талант достаться какому-то лоботрясу? Это же несправедливо! — выговаривала неизвестно кому первая завуч.
— Ты тоже хочешь стать лоботряской, как Миша? — выговаривала вторая завуч уже ей, Валентине.
— Или как Люда Сидоркина, которая кое-как с тройки на тройку перебирается? — вопрошала директор.
Классная руководитель разводила руками:
— Что делать! Люда — девочка из трудной семьи.
И тут же шла в наступление:
— А может, ты бы хотела стать как наша Катя, которая желает только плавать, поэтому и плавает по всем предметам! Да еще и от общественных поручений отказывается!
— Может, ты тоже хочешь вместо субботника пойти в бассейн? — спрашивала Валю завуч.
— А мама еще и защищает ее на всех собраниях! — возмущалась классная руководитель. — У нее, мол, скоро соревнования!
— Хочешь, чтоб и твоя мама всегда защищала тебя? — спрашивали у Вали.