Дауншифтер
Шрифт:
Изредка меж опустевших домов проедет внедорожник главы администрации или участкового, ещё реже увидишь авто или квадроцикл кого-нибудь из крестовских. Некуда им тут ездить, все проезжие пути заблокированы. Чаще можно заметить на реке моторную лодку, чем мотоцикл или легковушку на улице. Свою «Шевроле-Ниву» Новиков до сих пор так и не починил. Поменял термостат и тут же зацепился за другое, третье, теперь промывает застучавшие гидрокомпенсаторы. Я думаю, что эта мелочная отвлекающая возня в гараже, как и мои попытки страдальчески работать над книгой, помогает нам оттягивать момент решения: как жить дальше?
Безрезультатно промаявшись в рефлексиях ещё
Уже привычно накинув на плечо верный «зауэр», вышел в безлюдный тихий двор. Поначалу, пять дней назад, мне становилось несколько не по себе, когда я осознавал, что теперь все мужчины посёлка, как, впрочем, и многие женщины, свободно разгуливают по улицам с заряженным оружием за спиной. Да и как не удивляться! Нас не то чтобы отучили, нам никогда и не предоставляли малейшей возможности понять и оценить трезво чувства гражданина, обыденно себя защищающего огнестрельным оружием!
В первый вечер я видел себя со стороны натуральным ковбоем, вразвалочку бредущим по Мэйн-стрит небольшого городка на Аризонщине. Но уже через пару дней привык: это не выпендрёж и гордое удовольствие, а суровая жизненная необходимость. Вынужденная, нервная, совсем не радующая алертность и постоянная тяжесть на плече. Будь моя воля и возможность, таскал бы вместо длинного ствола револьвер-стоппер типа «Ruger Redhawk .454 Casull». Кобура на кожаном ремне, руки всегда свободны. Эх, мечты… Тут хотя бы ТТ легализовать!
В «Котлетной» оказалось неожиданно людно.
Мифтаховой за прилавком почему-то не оказалось, с клиентами работала Екатерина, продавщица из продмага. Сейчас продовольственный магазин работает всего два утренних часа в день, вполне разумное решение при таком маленьком товарообороте. Катя, как это всегда бывает, быстро меня приметила и сразу стала подтянутой и красивой. Решив не отвлекать девушку, я махнул рукой застывшему буддийской статуей Буряту. Тот сразу всё понял и скрылся на кухне, скоро объявившись с пластиковым пакетом в руке. Приняв заказ, заглянул внутрь и обнаружил там ещё и бумажный пакет. Он был тяжёленьким и горячим, запашистым, таким многообещающим, с заранее вкусным содержимым. Да я же голодный, как волк! Здорово, сейчас приду домой и наверну с горчичкой!
— А что с Юлией?
— У Юлии Ринатовны важные семейные дела, — коротко ответил Бурят и снова замер статуей, посчитав разговор законченным. В переводе это означало — «отвали».
— Ясненько! — попрощался я с вышибалой, который никогда не скажет лишнего про свою хозяйку.
Назад решил возвращаться не напрямик, а прогуляться по асфальту улицы Советской, тем более что разница во времени будет минимальной. Каменные Кресты, как обычно и бывает в Сибири, это поселение с одной улицей, большинство домов дома нанизаны на неё, а сама улица переходит в грунтовки. Здешнее отличие заключается в том, что Советская не соединена напрямую с магистралью, связывающей Кресты с другими посёлками, а идёт к реке. Три деревянных восьмиквартирных дома на пару подъездов, да в два этажа, и ряды добротных рубленых изб — вот и вся архитектура единственной настоящей улицы посёлка, которую комбинат в своё время добросовестно закатал асфальтом в три слоя. Именно по ней можно проехать от предприятия до его складского хозяйства с собственным причалом на Таймуре.
Здесь, в районе двух кабаков и продмага в хорошие времена оживала главная тусовка. Тем не менее официально центр Каменных Крестов расположен дальше, на площади перед администрацией.
Комаров я не замечал, привык уже, даже репеллентом не освежился. Уже не так остро реагирую на укус, а они не шибко злобно налетают, считая за своего. Гуляющих или идущих по делу почти не было. Краем глаза я видел, как колышутся некоторые занавески — мало кто из оставшихся жить в этих избах не пытался рассмотреть редкого прохожего. Вдали на противоположной стороне шёл мужчина, а за моей спиной, держа за руку внучку, бодро семенила какая-то решительная бабулька в платочке, завязанном не под подбородком, а по-пиратски, сзади и чуть набок.
Погода вполне располагала к прогулке. Небо почти чистое, высокое, северное солнце приятно грело плечи.
Опасность я почувствовал за пару секунд до сигнала, чему потом долго удивлялся.
Вдали взревела сирена — хоть и не очень громко, но от этого ничуть не менее пугающе. Протяжный звук сразу вызывал всплеск адреналина.
Идущий впереди мужик тут же мышью юркнул в чей-то двор, но я всё ещё не понимал, что именно происходит. Захлопали окна: кто-то запирал их, другие же наоборот, высовывались, желая опознать опасность.
Сигнал шёл со стороны реки, значит, от моего блокпоста на «Удачный». Через несколько секунд в тревожный тянущий звук вплелись частые хлопки выстрелов, и тут же со второго этажа оставшегося позади восьмиквартирника кто-то истошно завопил, коротко и по сути:
— Прорыв! Твари лезут!
Я резко оглянулся и увидел в окне перекошенное лицо женщины.
— Бегите же куда-нибудь, прячьтесь! — крикнула она.
Сирена смолкла, и в наступившей тишине я услышал странные цокающие звуки. В глазах-точечках поравнявшейся со мной старушки мелькнула неожиданная злая решимость, её сухая рука крепче стиснула кисть внучки, другая выставила перед собой чёрную трость: бабулька была готова сокрушить всякого, кто попытается напасть на ребёнка.
А странные звуки приближались. В глазах от волнения помутнело, но я отчетливо услышал, как кто-то, определённо четвероногий, быстро летит навстречу по асфальту такой пасторальной улицы Советской.
Ближайшие ворота были закрыты. Чёрт его знает, живёт там кто-то или нет.
— За угол, марш! — заорал я, толкая их плечом к забору. — Дальше бегите, бабуля, дальше!
Теперь я уже видел цель. Смотрел на неё в упор, при этом совершенно не понимая, что же это за нечто…
Хлопнул ещё один выстрел, на этот раз ближе.
— Прорыв! Прыгун прорвался! Двери закрывайте! — кричали уже два голоса.
«Зауэр» был вжат в плечо, прицел выставлен на ближний конец.
«Спокойно, Никита, только не спеши, целься лучше», — мелькнула мысль.
Наконец я собрал глаза настолько, чтобы хоть как-то разглядеть существо и даже увидеть, как оно передвигается.
Цокающий звук становился всё явственней — адское создание в прыжках громко клацало когтями.
Это исчадие ада в холке было примерно метрового роста, голое или с минимумом шерсти, светло-коричневое, с блестящими глазками на непропорционально маленькой голове. Урод! Морда чем-то похожа на человеческое лицо, но черты, размытые очень подвижной мимикой, разглядеть было трудно. Двигалось оно частыми вихляющими прыжками, из-за этого силуэт не имел определенного облика. Мощные задние лапы твари были гораздо короче передних с огромными когтями, которыми чудовище и цокало по асфальту. Бежать по гладкой поверхности ему было явно неудобно, подобные условия среды явно не были предусмотрены изготовителем.