Давай мы станем незнакомцами
Шрифт:
Дура! Какая же ты, Марин, наивная дура! Года сменяют друг друга, а ты по-прежнему продолжаешь надеяться непонятно на что!
— Млять, Дан, ну что ты пристала к человеку, — бурчит Мишка, прекрасно осознавая, что его спутница зашла на запретную территорию. Потому что среди компании обсуждать наши отношения с Мереминским было табу.
С одной стороны, её можно было понять — они с Мэлом начали мутить не так давно и она ещё не знала негласных правил нашей компашки. Но это не отменяло того факта, что я всё равно безумно хотела её прибить
— Мы просто друзья, — говорю я годами заученную фразу и залпом осушаю свой бокал.
— Но… вы же так подходите друг другу! — продолжала свою словесную атаку Дана. — Это же и дураку понятно…
Господи, да заткните её кто-нибудь, пожалуйста! Поднимаю умоляющий взгляд на Мишку, но тот смущённо прячет от меня глаза, признавая полную капитуляцию перед болтливостью своей девушки.
— Неужели? — едко протягиваю я. — И с чего вдруг такие выводы?
— Ну… вы так смотрите друг на друга и…
— Тебе показалось.
— Нет, я тебе серьёзно говорю! Неужели ты не замечаешь, как он на тебя смотрит…
— Мереминский знает толк в блондиночках, — противно заржал Костик. Этот тоже числился не так давно в рядах нашей компании, поэтому мог иногда попутать берега. Особенно под влиянием алкогольных паров. — Тем более он нормально так уже накатил.
— Это ты нормально накатил, — смерила я его испепеляющим взглядом. Потому что Ярик в отличие от этого ходячего недоразумения, умел пить и всегда оставался вменяемым до конца вечеринки.
— Ой, а то ты не знаешь, что бывает если Мереминский опрокинуть бокальчик и в его поле зрения попала шикарная блондинка, — ухмыльнулся Костя. — А собственно, чего далеко ходить — вон полюбуйтесь.
Все, как по команде, перевели взгляд в сторону воркующих Ярика и этой смазливой пигалицы, которая и правда являлась крашеной блондинкой. Но чего же в ней такого шикарного, я как ни старалась, но разглядеть не смогла.
— У него и брюнеток и шатенок было достаточно, — холодно заметила я, отворачиваясь, чтобы не видеть разрывающую мне сердце картину.
Даю знак Мишке наполнить мой бокал. Мне нужны силы, чтобы пережить эту новогоднюю ночь и не поубивать окружающих!
— Ну это да. Не удивлюсь, если ещё и мулаточек, азиаточек, — вновь заржал Костя.
— Не, я бы знал, — включился в разговор ещё один наш друг Валерка Игнатов. — Хотя так-то Ярик у нас всеядный. Но эффектных и развратных блондиночек у него определённо было больше, это да…
Ага, и я среди них. Я ведь тоже побывала в постели Мереминского! Хотя к категории развратных я бы себя точно не стала причислять, с учётом моего небольшого опыта. Да и к моей эффектности у меня сейчас были очень большие вопросы, если Ярик так легко переключил своё внимание на другую…
Мерзко. Как же это всё невыносимо мерзко…
Хочу броситься прочь, закрыться в душе, встать под струи воды и реветь навзрыд. Чтобы вода смыла с меня всю ту грязь, которую мы вытащили сейчас на поверхность в разговоре с ребятами.
—
Надо было остановиться ещё вначале своей тирады, но меня уже несло. В тот момент мне было совершенно плевать кто что обо мне подумает.
— Мереминский не способен на серьёзные отношения, — завершаю я, с лёгким уничижительным смешком, чтобы несколько сгладить резкость своих предыдущих высказываний. — И сомневаюсь, что он когда-нибудь будет способен. Но если это когда-нибудь произойдёт, я с интересом понаблюдаю за этим великим историческим событием.
Это была и правда и ложь одновременно.
Все эти жестокие слова говорила озлобленная, раненая Марина. Которая не принимала и ненавидела всей душой ту часть Мереминского, которую он сейчас так эффектно демонстрировал окружающим. Парни очень часто в шутку называли Ярика дамским угодником. Который, судя по всему, поставил себе цель осчастливить всех окружающих его девушек!
Как же меня это бесило! Как же я ненавидела его в такие моменты, сгорая в пламени ревности!
И всё равно любила. До безумия любила. Возможно, вопреки всякой логике в такие моменты любила ещё сильнее.
Потому что внутри меня жила надежда, что Ярик когда-нибудь изменится. Что когда-нибудь он будет мой и только мой… И все его улыбки, ласковые слова и взгляды будут предназначены только мне. Что вся эта вереница баб, которые вечно вились вокруг него, сгинет навеки. Что в один прекрасный момент Мереминский наконец осознает, что он по-настоящему любит меня. Что ему больше никто не нужен. Что мы просто те самые две половинки одного целого, которые никак не могут соединиться из-за собственной глупости, череды ошибок и непонимания.
И этой наивной мечтательной Марине совсем не хотелось увидеть Ярика в серьёзных отношениях с другой девушкой. В тот момент мне казалось, что я просто умру, если это случится на самом деле…
Так и произошло, когда я впервые увидела Ярика на фотографии с этой чёртовой Ланой. Нет, физически я не умерла. Мой организм по-прежнему продолжал функционировать, вот только где-то глубоко внутри, что-то оборвалось, а потом болью отозвалось в каждой клеточке моего тела. Наверное, так медленно и мучительно начинала угасать надежда, которую я, несмотря ни на что бережно хранила в своём сердце все эти годы.