Давным-давно
Шрифт:
Мозги с похмелья так болели,
Во рту такая кутерьма,
Как будто съел вчера говна.
Уже глотнул ведро рассола,
Уже блевал на пол с утра…
Давно такого перебора
С ним не бывало, как вчера!
А тут ещё внизу гудеж —
Опять Илья поднял галдеж:
С утра друзей опохмелял,
И песни громкие орал.
Вдруг всё затихло. Что такое?
Вбежал
Просил, чтоб не велел казнить,
А дал ещё чуток пожить.
Мол, появилася напасть —
Горыныч на Руси лютует.
Сказал, что ночь переночует,
А завтра свергнет княжу власть.
Князь приподнялся на кровати:
– Ты, блядь, холоп, наверно, спятил?!
Что за хуйню ты намолол?
Коль брешешь – посажу на кол!
– Бля буду, пусть я удавлюсь,
На пидора тебе клянусь!
Я сам лишь чудом уцелел.
Чуть этот гад меня не съел!
Что ж, делать нечего, и князь,
Чтоб мордой не ударить в грязь,
Велел Илью к себе позвать,
И с ним вдвоём совет держать.
А через час Илья и други,
Слегка шатаясь с похмелюги,
Взобрались на своих коней
Навешать Змею пиздюлей.
А трехголовый в эту пору,
Устав от хамских дел своих,
Нашёл в горе большую нору,
В неё забрался и затих.
Чтоб не застать его врасплох,
Подстраховался хитрый лох:
Пока две головы уснули,
Одна стояла в карауле.
Илюша, Лёха и Добрыня,
Подкравшись к логову врага,
В раздумии чесали дыни —
Своя ведь шкура дорога!
Трёхдульный этот огнемёт
Огнём спросонья полыхнёт —
И поминай потом как звали.
Друзья позицию заняли,
И стали головы ломать,
Как злого Змея наебать.
Смекалка мужиков, бывало,
Не раз от смерти выручала!
И скоро план у них созрел
Такой, что равных не имел.
Смотавшись в ближнюю деревню,
Они там шорох навели,
Собрали баб, и через время
Лихую блядь себе нашли.
Уговорили, напоили
И вместе к Змею повалили.
Горыныч, вроде, отоспался,
Теперь зевал и просыпался.
Открыл глаза, и видит – баба
Идёт
Высока грудь, станок неслабый,
И длиннонога, и стройна…
И Змей, забыв про всё на свете,
В кустах засады не заметив,
На бабу вылупил шары
И показался из норы
С дрожащим хуем в напряженье,
Мечтая о совокупленье.
Но не прошёл и трех шагов,
Как был повержен и готов!
Ребята время не теряли.
Чтоб не успел он их сожрать,
Ему все пасти замотали,
И к дубу крепко привязали.
Красиво, нечего сказать!
И как Змеюга не пытался,
Дуб из земли не вырывался.
Верёвок не порвать. Крепка
Была мужицкая пенька!
Илья схватил его за горло:
– Ну что, гадёныш, погулял?
Пиздец подкрался, сучья морда!
Так, говоришь, крутым ты стал?
И не таких козлов ломали,
Что тут на нашу землю срали!
С хуём ты к нам, ядрёна вошь?
Ну так от хуя и помрёшь!
…Такого, доложу вам, братцы,
Я в жизни больше не видал.
Змей десять раз успел уссаться,
Пока Илья его ебал!
Мычал, бедняга, землю роя,
Но с двух сторон держали двое.
И, наконец, упал на мох,
Опять уссался, и подох…
Друзья вернулись в Киев-град,
Устроив праздничный парад.
Всех впереди Илюша бравый
Проехал на лихом коне.
К его седлу был Змей трёхглавый
Привязан за хуй на ремне.
За ним – его два верных друга
И в жопу пьяная подруга.
Князь за победу над злодеем
Их всех достойно наградил:
Илье поместье подарил
И на дубленку – шкуру Змея.
Добрыня с Лехой получили
Червонцев золотых мешок,
Который тут же и спустили,
Устроив бурный вечерок.
А бабу взяли в рать пока,
И стала девка дочь полка.
Илья остался воеводой.
Пресытившись своей свободой,
Достойней не нашёл решенья,
Как сделать Моте предложенье.
И вскоре свадьбу отгуляли —
Неделю целую бухали.
Конец ознакомительного фрагмента.