Дай тебя забыть
Шрифт:
— Рит, ты в порядке? — раздался встревоженный голос за дверью.
— Да, — неуверенно промямлила, и парень тут же, буквально, ворвался в комнату.
Внимательно осмотрел меня и на что-то кивнул сам себе.
— Я сейчас завтрак наколдую, а ты можешь по женским делам пройтись. Только обуйся!
Пошарила взглядом по полу и наткнулась на свои туфли, в которые, буквально до верха, были напиханы куски газет.
— Дедушкин метод? — ухмыльнулась и пошла за обувью.
Вскоре, когда с утренними процедурами было покончено, мы расположились на ступеньках небольшого крылечка и незамысловато трапезничали: бутерброды
— Вообще, у деда Анисима есть продуктовые запасы, но, сама понимаешь, в чужом доме шибко хозяйничать негоже.
— А что с ним случилось, кстати? — спросила с набитым ртом.
— Ну, слушай: возраст, работа, семьи давно нет, а вот болячки есть. Несколько раз в году на реабилитацию кладут, — словно само собой разумеющееся пояснил Рома.
— Хорошо его знаешь? — вопрос сам слетел с языка, который я не успела прикусить.
Парень положил недоеденный бутерброд на тарелку.
— Двенадцать лет уж, мелкая, — пожал плечами зеленоглазый рыжик. — Я здесь стабильно раз в неделю бываю. В исключительных случаях — раз в месяц.
Наверное, я ожидала чего-то подобного, только все равно такой ответ поверг меня в полный шок.
На какое-то время мы замолчали. Мне есть тоже резко расхотелось. Зато сегодня, в ярком свете солнца, можно было бы попробовать найти родных или поискать в записях смотрителя.
— Извини за вчера. Пережестил, да? — виновато прозвучал тихий голос, нарушая тишину. Я ощутила, как по мне скользнул тяжелый взгляд. — Тебя, должно быть, дома потеряли.
Настала моя очередь снова загрустить. Наверное, я должна была что-то ответить, хотя бы ради того, чтобы мой новый знакомый не испытывал не заслуженную вину, только у меня не получилось произнести ни звука.
— Иди сюда, — буркнул Рома и перетянул меня к себе на колени. Его руки аккуратно обвили мое тело. — Мне тоже одиноко, мелочь. Только это не означает, что я совсем один.
— У меня была семья: любящие друг друга родители и моя половинка — сестренка Нютка. После того чудовищного несчастного и, главное, несправедливого, случая, у меня не осталось ничего.
Мать ушла в работу, из милой и доброй домоседки превратилась во властную холодную стерву, готовую идти по головам. Отец загулял по всем фронтам. Он ведь был бизнесменом, а тут — казино, вино, бабы… Во все тяжкие, в общем. С родственниками родители и вовсе разругались.
До меня никому не было дела, кроме моей учительницы Эмилии Петровны. К счастью, ее не уволили с работы, не отстранили, и даже никакого выговора не сделали, потому что с нами в ту злосчастную поездку ездила мама.
Тем не менее, моя наставница чувствовала за собой вину, поэтому, каждый раз, когда я просил, беспрекословно сопровождала сюда, на кладбище.
Только к четвертому классу у нас сменился учитель, потому что Эмилия Петровна куда-то спешно переехала. Это было больно. Тем не менее, свою традицию я продолжил уже самостоятельно.
Родители, которые к тому моменту успели развестись и разъехаться, никогда не знали где я, потому что мать наивно полагала, что меня заберет отец, а отец думал, что место ребенка — с матерью.
Я
Деньги привозил сюда, чтобы купить каких деликатесов или лекарств деду, собрать на красивый памятник сестре… У Нюты даже ограда в виде кованых свечей сделана!
Рома все говорил и говорил, а я тихо плакала, уткнувшись носом в парня. Пожалуй, до этого момента, мне казалось, что моя боль — самая серьезная на свете…
Какое же большое и красивое сердце у рыжика! Я больше не боюсь. Знаю, что он никогда не причинит мне вреда.
Глава 6
— Ну, давай еще раз все записи пересмотрим, — не слишком уверенно предложил Рома.
И я понимала его настроение, ведь мы не только на пару несколько раз проверили книгу регистрации, но и обошли кладбище. Смысла в предложенном не было.
Затем мы вернулись к могиле Нюты: я помогла своему новому другу прибраться там, и собиралась оставить парня одного, но он попросил остаться.
Я слушала и тихо плакала о том, как Авдеев делился с невидимым собеседником последними событиями в своей жизни, включая наше с ним знакомство.
Рома настолько эмоционально и задорно рассказывал, что, порой, хотелось улыбнуться, только мне казалось это неуместным. Я так и продолжала стоять за спиной сидящего на земле парня, и тихо глотать непрошенные слезы.
Слишком неожиданно все закончилось, и зеленые глаза внимательно впились в мое лицо.
— Ничего, сейчас мы тебя быстро встряхнем, — весело проговорил Рома и подмигнул мне.
Тогда я еще не знала, что меня ждет.
А ждало… Черное чудовище.
— Я на него не сяду! — упрямо топала ногами, опасливо взирая на мотоцикл.
— Да ну, — фыркнул на очередной мой выпад Авдеев. — Давай-ка подумаем, какие у тебя есть варианты, м? Первый — я могу тебя здесь бросить. В теории, когда-нибудь найдут. Второй — ты можешь пойти голосовать на трассу. Только вот незадача: денег у тебя нет, вид помятый, мужская шмотка… Знаешь, на что похоже?
Нет, знать я не знала, но вполне себе догадывалась. И подобное открытие радости не приносило, да и оптимизма не внушало.
— Есть еще вариант, — продолжил Рома. — Можем вернуться обратно. Только этой ночью уже ты будешь согревать мое тело своим, лежа подо мной.
Я аж подавилась воздухом от подобного недвусмысленного предложения. Нет, здесь все предельно понятно: он — мужчина, я — особь женского пола… Только неужели так сложно своего “боевого товарища” в штанах удерживать?!