Дайсё-ян. Книга первая
Шрифт:
– Я от тебя отстану, Юркин!
– нагло заявляет она, непонятно что имея в виду.
– Леночка, - захожу я издалека, - вот ты - взрослая, состоявшаяся женщина, наверняка мечтающая о детях. Так?
Недоумённо-возмущённый кивок.
– Допустим.
– Отлично! Появились у тебя эти самые дети, выросли, исполнилось им шестнадцать. И захотели они независимости. Подходят, и говорят: «Мама, мы зарабатываем достаточно денег, чтобы свалить от вас с батей. Вы нам, с вашей опекой, нафиг не сдались» - Что ты сделаешь?
– Отпущу их, с богом.
– Леночка, ну вот и меня отпусти, с богом. Я требую независимости!
–
– Эмансипация, Ленусик.
Так я и не выступил тогда. Зато, Леночка отыгралась по полной, на той идиотской дискуссии, на тему феминизма. Найдя таки способ затащить Юркина на трибуну.
Отнесясь легкомысленно к просьбе Гречкиной, я явно подпортил себе карму, которая возвращает сторицей в тех местах, откуда не ждёшь. Сам оказался в ситуации, когда то, над чем смеялся, может войти в приоритетную задачу на ближайшее будущее.
А приоритетной её стоит сделать. Возможность избавить себя - как от необходимости согласовывать любую бумажку с взрослыми, так и от назойливых офицерш службы защиты детей - сэкономит мне кучу времени и пролитых слёз. Не моих, разумеется.
В чём заключается идея фикс? В признании ЮнМи, через суд, полностью дееспособной до достижения ею возраста совершеннолетия. Обычная практика - это наличие собственного дохода от предпринимательской деятельности либо подписанный трудовой договор. В моём случае, прежде всего, доход от авторских. Пускай, замороженных в FAN, но, после удовлетворения претензий с их стороны в мой адрес, они будут обязаны продолжить выплаты. Любой суд Республики Корея согласится с таким заявлением. Осталась малость - оформить претензию и дождаться поступления средств на свой счёт. Мда…
«Раньше, чем я дождусь выплат от FAN, ЮнМи стукнет двадцать один» - усмехаюсь я невесёлым мыслям.
– «Нужно искать другие источники дохода. Может, к Маше устроиться. Только кем?»
– Ещё сложнее будет, - между тем, продолжает Мария прерванный рассказ, а я понимаю, что чересчур увлёкся собственными мыслями, - договориться с инспектором.
– Маша выразительно смотрит на меня и, поджимая губы, качает головой.
– Ты, на его глазах устроила драку, что для просительницы убежища является неподобающим. А судебное разбирательство со службой опеки, скорее всего, поставит крест на принятии положительного решения о предоставлении тебе статуса беженки.
– Чего сразу - ЮнМи?! Она первая начала!
– осмеливаюсь я подать голос, осознавая, насколько неубедительно звучит фраза.
– Расскажешь об этом судье.
– отвечает Маша на моё заявление.
– Предупреждала я тебя - не выступай перед инспектором!
– И оказалась бы в приюте! Маша, меня пытались насильно увести. Представь, чтобы случилось, получись у них задуманное? Им раз плюнуть лишить законной силы эту бумажку.
– киваю на договор, который девушка всё ещё держит в руках.
– Повесить на тебя побои и привлечь к ответственности, а меня сплавить обратно, к маме. Ты точно уверена в своей правоте?
Девушка поднимает руки в знак своей капитуляции, но, по её красноречивому взгляду, я понимаю, что она ещё выскажется по существу, в более подходящей обстановке.
В этот момент, наше заседание прерывает большая делегация, состоящая из пары полицейских, включая моего спарринг-партнёра, инспектора Трэвиса
– Я капитан Карпетентер. Это, - указывает он поочерёдно рукой, - местный управляющий - господин Ллойд, старший инспектор USCIS - господин Вестминд. А этих двух господ вы уже знаете.
– кивает он на оставшихся неназванными инспектора и покалеченного мною копа.
– Сержант Даллас и инспектор Трэвис.
Во-первых, мисс Пак, как Ваше самочувствие, госпитализация не потребуется?
Отрицательно мотаю головой и заверяю капитана в своём полном здравии.
– Отлично! Сержант Даллас сожалеет о случившемся и приносит свои искренние извинения. С Вашей стороны, он хотел бы услышать ответные извинения. Думаю, этого будет достаточно, чтобы избежать судебных разбирательств с обеих сторон. Мы можем их услышать?
– Сержант Даллас, прошу простить меня за несдержанность.
– не задумываясь расшаркиваюсь перед копом.
– В следующий раз я обязательно предупрежу, перед тем, как начну размахивать стульями и пытаться лишить Вас достоинства.
Маша, с укоризной смотрит на меня, но капитану, похоже, юмор не чужд. Он широко улыбается и произносит:
– А Вы не умеете сдаваться, мисс Пак. Мне это нравится!
Капитан поворачивается к сержанту с немым вопросом.
– Извинения приняты, мисс Пак. Ещё раз, простите меня.
– подаёт голос Даллас. Выглядит он, при этом, несколько растерянно.
«Видать, пропесочило начальство не желающее брать на себя ответственность за попытку непреднамеренного убийства несовершеннолетней беженки» - раздумываю я над причиной его странной реакции на мои слова.
– «Ай, ладно! Главное, вопрос решён»
Киваю в ответ, натягивая на физиономию одну из своих лучших, айдоловских улыбок.
– Вот и отлично!
– закрывает тему капитан. Мои парни уже закончили здесь, пожалуй, самое время оставить вас наедине с этими господами.
– указывает он взглядом на скромно стоящую в стороне троицу, которые, в процессе общения с полицией, без зазрения совести, откровенно пялились на Марию, пожирая её глазами.
«Я же охренею, если мужики начнут, с таким же вожделением таращиться на ЮнМи!» - порчу себе настроение неожиданным выводом.
– «Как с этим Маша живёт? Надо будет у неё, при случае, рецепт невозмутимости узнать»
Полицейские разворачиваются и уходят.
– Господа, я так понимаю, у нас осталось два нерешённых вопроса.
– берёт на себя инициативу переговоров Маша.
– Господин управляющий, с Вами свяжется мой юрист, чтобы обсудить сумму компенсации за причинённый ущерб. Обещаю, Вы не разочаруетесь. Теперь Вы, господин старший инспектор.
– поворачивается девушка к мистеру Вестминду.
– Моя протеже - мисс Пак, в связи с непредвиденными обстоятельствами, была вынуждена прервать встречу, назначенную мистером Трэвисом. Буду Вам очень признательна, - на этих словах, Маша одаривает мужика лучезарной улыбкой, а её изумрудные глаза на миг вспыхивают, словно отразивши яркий свет, - если Вы соблаговолите лично принять ЮнМи. Лучше всего, в отдельном кабинете, подальше от любопытных глаз, которые сильно её нервируют.