Дайсё-ян. Книга первая
Шрифт:
«Что там у нас, во-вторых? ГуаньИнь выдала мне свежую порцию даров, увеличив их количество. А как насчёт качества? Первый дар - интересный. Только, непонятно пока как им пользоваться? Мне сидеть, ждать озарения или смогу копнуть без подготовки? Ну-ка!»
Прекращаю попытки выдернуть окончательно сгинувшую в шевелюре щётку, и сосредотачиваюсь на попытке вспомнить что-нибудь из репертуара Металлики. Для пущего эффекта сильно зажмуриваюсь…
– Юна?
– раздаётся над самым ухом Машин голос, пугая меня до икоты.
– Ик-к.
– Ой, прости!
– Ик-к.
– Давай, воды принесу!
– предлагает девушка. В отрицательном жесте мотаю головой.
– Столовую ложку сахарного песка прине… ик-к …си. Я голодная. Нужно поднять уровень глюкозы в кров… ик-к …и.
«Какого лешего? Я сказал: «голодная»? Наверное, привычка отзываться на паспортное имя» - недолго думая и не находя других объяснений, разгадываю я несложный ребус.
– Ик-к.
– Карл!
– зовёт Маша дворецкого.
– Пусть с кухни пришлют сахарный песок и столовую ложку. Срочно!
«Удобно, когда в твоём распоряжении людские ресурсы, за деньги готовые исполнить любые хотелки» - заключаю я, когда, спустя пару минут, в течении которых, я, икотой доводил до бешенства себя и Машу, на лифте нам доставляют запрашиваемое.
Про борьбу с икотой мне ещё мама рассказывала. Моя настоящая мама.
– Икают от холода или от голода.
– говорила она.
– Если, от холода, тогда, нужно согреться. Если же, от голода, тогда, съешь столовую ложку сахарного песка. Он поднимет уровень глюкозы в крови, тем самым прекращая спазмы диафрагмы.
Что я и проделываю, под неусыпным надзором девушки, не сводящей с меня своих, изумрудного цвета, глаз.
– Ну как, помогло?
– выждав минуту, интересуется она.
– Ик-к.
– доносится из моей глотки, вместо ответа.
– Карл, воды!
– на всю комнату кричит Маша.
Воду нам доставляют с такой же поспешностью, что и сахар. В несколько мелких глотков опустошаю кружку с логотипом «LER corp» на боку, и прислушиваюсь к ощущениям.
«Уфф! Кажется, отпустило» - облегчённо выдыхаю я, не дождавшись очередного рефлекторного спазма.
Тут, Маша обращает внимание на застрявшую в моих волосах расчёску.
– Тебе помочь?
– спрашивает она, взглядом указывая на катастрофу, на голове ЮнМи. Вспоминаю свою реакцию на соприкосновение с девушкой и меня «передёргивает». Но отказываться не спешу, держу в голове данный себе зарок, поговорить об этом с Машей. С чего и начинаю:
– У меня проблема.
Девушка - само внимание.
– Маша, кажется, у меня посттравматический синдром. Мне стали до отвращения неприятны прикосновения людей. Это очень странно, потому что, в прошлый раз, такого эффекта не было.
Вываливаю на Марию всё разом. Жду, что ответит. Маша, вот умничка, замечает мою оговорку, и тут же пристаёт с расспросами.
– Это не первый случай, когда к тебе приставали? Почему ты молчала? Что произошло, и кто это был?
Глаза девушки темнеют от гнева, и я начинаю жалеть о том,
– Можешь описать его?
«Кажется, девушка всерьёз вознамерилась добраться до моего обидчика» - решаю я, разглядывая её обеспокоенное лицо.
– «А какого лешего? Если она сможет найти того солдафона, пусть и поквитается с ним. Если так хочется. Может быть, научит уважать чужую жизнь?»
Перед мысленным взором всплывает «последний танец» и мне становится дурно. Еле сдерживаю очередной спазм.
– Маша, обещай мне, что не причинишь ему вреда, как тем двоим.
Девушка мотает головой в неопределённом жесте.
– Я поговорю с ним. Думаю, этого будет достаточно.
– заверяет она меня в мирности своих намерений. Делаю вид что поверил и составляю словесный портрет, периодически содрогаясь от подсовываемых памятью изображений мерзкой рожи.
– Карл, составь фоторобот, пожалуйста, со слов ЮнМи, и проведи по нему поиск.
«Всё, что вы скажите, будет записано и использовано против вас» - успеваю я вспомнить, и немного скорректировать известную фразу из полицейских фильмов, прежде чем, передо мной, в полный рост, возникает фигура в солдатской форме. Фигура медленно вращается вокруг своей оси, как в какой-нибудь компьютерной игре, при выборе персонажа. Только, представший передо мной персонаж - отрицательный. Над правым плечом фигуры высвечивается текстовое окошко - сводная информация по подозреваемому.
Разглядываю получившееся изображение, а в памяти всплывают подробности произошедшего. Как ДжуВон предложил разыграть своих друзей, как провёл меня в клуб, и как я, впервые столкнулся с этим американцем. Пьяным и беззаботным.
Перевожу взгляд с лица на сводную таблицу, читаю: имя, фамилия, род занятий. Женат, двое детей. Самому младшему недавно исполнилось два года…
– Это не он.
– мотаю я головой в отрицательном жесте.
– Не похож.
Маша с укоризной смотрит на меня, но возмущаться не спешит. И правильно делает. Не её это дело.
Сформированное компьютером изображение гаснет.
– Позволь, я помогу тебе справиться с волосами. Если будет неприятно, скажи.
– обращается ко мне Маша. Поворачиваюсь лицом к зеркалу, смотрю на её тройное отражение в трельяже. На три пары безумно красивых, изумрудного цвета, глаз девушки.
«Одна Мария поднимет мёртвого. А три - уговорят Юркина отдаться в их заботливые руки» - со вздохом принимаю я неизбежное. Киваю. Её отражения улыбаются мне в ответ - тройное удовольствие.
Девушка подходит вплотную, и, ухватившись за спинку кресла, в котором сижу, начинает медленно его вращать в разные стороны, оценивая размер причинённого ущерба. При этом, она в задумчивости покусывает нижнюю губу.
– Ты сейчас на русалку похожа. Тины не хватает и хвоста.
– выносит она заключение увиденному.
– Признавайся, из какого водоёма сбежала?