Дайсё-ян. Книга первая
Шрифт:
Их глаза, становятся двумя точками в пространстве, между которыми проходит оживлённая трасса. Трасса чувств и эмоций.
Рот ЮнМи приоткрывается в ожидании неизбежного поцелуя.
– Юна.
– шепчет Маша.
– Я не могу этого сделать. Ты забыла?
В ресторан мы едем на такси. Маша, через дворецкого вызвала нам машину, объяснив нежеланием давить на педали в дорогущих туфлях на высоком каблуке.
– Девушкам, собравшимся погулять, не пристало самим крутить баранку.
– отвечает она на вопрос о наличии собственного транспорта в гараже, заходя вслед за мной в лифт.
– Если бы я захотела покататься, оделась бы соответствующе. Как
Спускаемся на первый этаж, и через холл, под пристальным взглядом десятка пар глаз посетителей бара, который, уже вовсю принимает гостей, выходим на улицу, к ожидающей нас машине. Усаживаемся на заднее сиденье роскошного седана премиум класса, и машина трогается с места. Сидим, молчим, каждая в своё окно.
Чуть было не случившийся поцелуй, второй за день, наводит меня на нехорошие мысли насчёт предпочтений этого тела.
«Конечно, я не против поцелуев с красивой девушкой» - размышляю я, разглядывая вечерний город, утопаемый в мириадах неоновых огней.
– «Но, бьющие по мозгам гормоны, напрочь отключающие тормоза, заставляют беспокоиться о дальнейшей жизни в кругу больших соблазнов. Например, все мои мысли, насчёт пуританства не выдерживают никакой критики, в присутствии сидящей рядом прелестной искусительницы.
А Маша - умничка. Умеет вовремя остановиться, осознавая степень взятой на себя ответственности. Да и ещё неизвестно, случись поцелуй, каким образом мой организм на него бы отреагировал. В тот момент я об этом не думал, погружённый в пучину эмоционального шторма»
Ради эксперимента, представляю, как девушка прикасается к ЮнМи, и меня ощутимо встряхивает от отвращения. Такой же опыт провожу с образами некоторых, близких людей, включая ДжуВона, но результат одинаков. За исключением мамы ЮнМи, к которой, кроме теплоты, никаких других, в том числе, отрицательных, эмоций не испытываю.
«Нужно что-то с этим делать» - бьётся под черепушкой настойчивая мысль.
– «Не смогу я вечно недотрогой ходить. Как, например, здороваться с людьми? Этикет соблюдать? Одними поклонами тут не обойдёшься, это не Корея. Назовут гордячкой, общаться перестанут. В ту же парикмахерскую ходить, визажиста и стилиста к себе подпускать на съёмках, случись таковые. С Машей, в баню… Тьфу ты!»
Смотрю на девушку, вспоминаю наши с ней обнимашки.
«Через одежду её прикосновения не вызывали приступов отвращения. Значит, при борьбе с моим недугом, нужно сделать акцент на тактильных ощущениях от физического контакта, а не эмоциональной его составляющей. Чистая физиология. Оно и понятно. Желание прикоснуться к живому человеку никуда не делось, но организм ЮнМи реагирует на контакт неадекватно. Может, всё дело в каком-нибудь гормоне? Ведь, испытывает же человек отвращение, прикасаясь к чему-либо, вызывающему неприязнь. При этом, почему бы, его мозгу не вырабатывать соответствующий гормон? Может быть такое? Вполне! Если так, возможно, существуют и таблетки, подавляющие выработку, или действие этого гормона. Тоже логично. Только, у кого бы поинтересоваться, насколько моя теория соответствует действительности? Телефон, чтобы залезть в интернет, найти интересующую информацию, мне не вернули, а идти к врачу, задавать глупые вопросы, и отвечать на умные, - желания нет»
Такси неспешно плывёт по вечерним, Нью-Йоркским улицам, в неведомом мне направлении. За окнами, в свете неоновых ламп, мелькают витрины. На всевозможных экранах, от мала до велика, невероятное количество рекламы призывает что-нибудь купить. Толпы людей спешат кто куда, по своим делам. С работы или на неё. Просто прогуляться или целенаправленно дойти
Уличная подсветка создаёт загадочные тени на лице Маши, пробегающие по её профилю и искажающие черты. Девушка, в этой причудливой игре теней, выглядит особенно таинственно и привлекательно. Заглядываюсь на неё.
Маша, почувствовав на себе пристальный взгляд, поворачивает голову, и, глядя на меня своими сапфировыми глазами, ослепительно улыбается.
– Всё будет хорошо, Юна. Я узнавала!
Конец седьмой заточки.
Дайто потерял остроту.
Сёто потерял остроту.
Восьмая заточка
Восьмая заточка - дайто и сёто.
Нью-Йорк. Дом Марии. Ночь на среду. ЮнМи.
Ночь - время для сна или, для любви. Но никак не для посиделок на террасе, в компании нескольких бутылок дорогущего вина, экспроприированного мной из хозяйских запасов.
Самой хозяйки нет дома. Шляется где-то. Она исчезла пока я, наслаждаясь покоем и тишиной, отмокал в ванне.
Вот, не любитель я длительных водных процедур. Обычно, довольствуюсь душем. А сейчас, как будто, подтолкнуло что-то забраться в горячую воду, предварительно, щедро сыпанув в неё ароматной соли из красивого пакета.
Когда подушечки моих пальцев приобретают вид сморщенных сухофруктов, выбираюсь из изрядно остывшей воды, и перемещаюсь в душ. Смываю соль с тела. Накинув халат, выхожу на террасу, заглядываю в гости к Маше. Пусто.
– Карл, где Мария?
– обращаюсь я с вопросом к дворецкому.
– Госпожи Лёр нет дома, - отвечает тот.
– Где она?
– продолжаю я допрашивать компьютер.
– Её местонахождение не подлежит разглашению, - напускает от тумана.
«Секретные делишки? Никак, очередной банк грабит? Интересно!» - терзает меня любопытство. Но выпытывать у Карла информацию, всё равно что, просить пощады у терминатора.
Пока ночная гуляка отсутствует, решаю провести более детальный осмотр её комнаты. Основанием для него будет служить поиск телефона который был в привезённой Машей коробке с моими вещами.
Начинаю с гардеробной. Подхожу к заветной двери, берусь за ручку и открываю, ожидая реакции дворецкого на вторжение на запретную территорию. На моё удивление, Карл молчит.
«Маша открыла мне доступ к своей сокровищнице? Вот это доверие! Многого стоит» - уважительно думаю я о девушке.
– «А я собираюсь им злоупотребить. Нехороший я человек»
Вхожу внутрь и начинаю осмотр. Первое за что цепляется взгляд, конечно, - множество платьев. Прохожу вдоль рейлов, в задумчивости проводя ладонью по плотным рядам свисающих с плечиков нарядов. Ловлю себя на том, что улыбаюсь. Улыбаюсь, представляя ЮнМи примеряющую их. Одно за другим.
Торможу возле одного из рейлов, и, не в силах побороть искушение, снимаю парочку платьев. Потом, поразмыслив, добавляю ещё два…
…Возле большого зеркала - в пол, стоит ЮнМи. На ней, сшитое из тончайшего, нежного шёлка, с кружевной оторочкой, белое летнее платье на бретельках, едва прикрывающее попу. Девушка вертится, пытаясь разглядеть себя подробнее, со всех сторон. Возле неё, на полу, в кучу навалено ещё с десяток, уже перемеренных нарядов. Вот, она заканчивает любоваться своим отражением, стягивает платье и кидает его к остальным. Потом, уходит вглубь гардеробной, и возвращается с новой охапкой вещей. Повторяет процесс примерки…