Дебютантка поневоле, или Как (не) выйти замуж за дракона
Шрифт:
Но потом жизнь разметала их по разным окопам, а когда оба вернулись в столицу, то прежней дружбы больше не возникло, хотя и остались приятельские отношения.
При этом Конрад признавал: Эгон был серьезным соперником за руку и сердце Лирри Милтон. К тому же он явно его опережал на целый ход, раз уж знал окружавшую ее тайну.
Мне бы не помешало присутствие Ричарда, раздраженно подумал Конрад, уставившись в мрачное лицо Эгона. Младший брат был прирожденным дипломатом и справился бы с этим разговором намного лучше него.
Но Ричард сейчас находился в Эскаре, пытался разгадать дьявольские
– Говорю же, у меня свои интересы! – наконец, выдавил из себя тот. – Сперва я думал, что они будут только деловыми, но сейчас понимаю, насколько сильно я ошибался. Леди Милтон-Деклар – настоящая жемчужина, и я собираюсь заполучить ее в свою собственность. Зато ты можешь и дальше бегать от брака. – С этими словами Эгон дружески похлопал его по плечу, на что Конрад поморщился. – Если хочешь, я даже могу тебя прикрыть, замолвить словечко перед императором. Ты же понимаешь, у меня имеются кое-какие связи, – намекнул он.
Конрад не сомневался, что речь шла о его дяде Моргане Тиролли, первом советнике короля.
Видимо сочтя, что на этом разговор окончен, Эгон развернулся и тоже направился в сторону Лабиринта.
Глядя ему вслед, Конрад размышлял о том, что встреча с Лирри Милтон принесла в его жизнь множество самых разнообразных эмоций и ощущений, с которыми он доселе не сталкивался.
Помимо приятных, он, например, близко познакомился с чувством темной и пожирающей изнутри ревности.
Зато разбуженный дракон привычно рвался в бой. Попытался воплотиться, чтобы защитить, а потом заявить права на ту, которая принадлежала им по праву.
Но Конрад в очередной раз его успокоил.
Понимал: впереди его ждала долгая и сложная битва за руку и сердце Лирри Милтон-Деклар, выиграть которую ему придется в людской ипостаси.
***
Лабиринт внутри оказался огромным, а еще завораживающе-величественным – тенистые проходы в метр шириной, живые изгороди выше человеческого роста, причем переплетение веток было настолько густым, что не стоило и пытаться выбраться наружу подобным путем.
Оставалось только честно искать выход.
Также внутри стоял сладкий запах свежей зелени и цветов, а время от времени на пути мне попадались фонтанчики с питьевой водой и невероятной красоты хрустальные статуи драконов. Красота, да и только!
Я шагала по Лабиринту, вертя головой. Пусть солнце порядком припекало, но внутри стояла приятная прохлада, так что гулять оказалось одним удовольствием. Особенно в свете того, что мне не помешало бы хорошенько обо всем поразмыслить!
Заодно мне не мешало не потеряться, потому что Лабиринт оказался настоящим, а вовсе не фальшивкой с тремя поворотами и выходом за каждым кустом. Вместо этого проходы не думали заканчиваться, повороты и развилки следовали друг за другом, и вскоре я уже с трудом удерживала в голове тот путь, который проделала от входа.
Табличка с подсказкой мне попалась лишь один раз.
Она гласила,
Тех же смельчаков, кто сумеет пройти Лабиринт до конца, ждет удивительный сюрприз и прикосновение к величайшей тайне древности.
Сюрпризы я любила, древние тайны еще больше, поэтому не собиралась слабовольно сдаваться и следовать указаниям на табличке. Но чтобы не попасть впросак, я отыскала палочку на чисто выметенной дорожке, после чего, склонившись, по памяти нарисовала известную мне часть Лабиринта, постаравшись отметить все повороты и развилки, которые миновала.
Ну что же, в детстве мы с отцом частенько забавлялись подобным образом – он рисовал карты, я же хваталась за перо и пыталась отыскать из них выход.
Отца не стало, но любовь к загадкам у меня осталась. К тому же в библиотеке дяди Генри мне на глаза еще и попалась книга под названием «Конспирология», которую я прочла, и сейчас, немного напрягшись, вспомнила один из принципов прохождения лабиринтов.
Ничего сложного, нужно лишь отмечать крестиком каждый из ходов, по которому следуешь, а если тот заканчивался тупиком, то возвращаться к развилке и ставить рядом с первым крестом еще и второй, означавший, что этот проход никуда не ведет.
Таким образом пусть и медленно, но можно было отыскать все тупиковые ветки и, в конце концов, найти выход из любого лабиринта.
Именно этим я и занялась – шла, оставляя едва заметные знаки на земле, выискивала ведущие в никуда ветки и правильные ходы и делала это так долго, пока не поняла, что... в Лабиринте я больше не одна.
Кто-то уверенно топал по проходу недалеко от входа, и мне казалось, что это были мужские шаги. Я замерла и почти сразу же услышала раздраженный голос эскарского принца.
Лоран Каурра звал меня по имени, заклиная отозваться и заявляя, что без меня ему настолько тоскливо, что и свет больше не мил.
Но я не собиралась ему отвечать, вот еще!
Потому что честно выиграла это состязание, и мой приз – бродить в одиночку по тенистым проходам, все дальше и дальше продвигаясь к центру лабиринта, а вовсе не страдать из-за чужих неуклюжих попыток меня очаровать, гадая, что понадобилось эскарцу.
Не дождавшись ответа, принц принялся грязно ругаться – досталось и мне, и Далмарку, и еще зеленым коридорам, по которым он ходил так долго, пока его сумеречная душа не выдержала.
Снова выругавшись, Лоран Каурра попытался проломать себе путь наружу, но ему это не удалось. Тогда он распахнул портал – я почувствовала характерные магические колебания – и наконец-таки убрался восвояси.
Я же отправилась дальше и шла так долго, пока не услышала еще один знакомый голос.
– Леди Милтон-Деклар! Лирьен, вы здесь?.. – вопрошал он на весь Лабиринт.
Теперь меня звал уже Эгон Купер, который, получалось, тоже не собирался признавать свое поражение.
В отличие от принца, лорд Купер был намного успешнее в своих поисках. Подозреваю, либо он отлично знал Лабиринт, либо обнаружил и теперь шел по моим отметкам, потому что его шаги уверенно приближались.