Дед, бабайка и чумовой парик
Шрифт:
– Естественно, не почувствовала, – хмыкнул Иероним, – у них в яде анестезирующее средство содержится. – Теперь не шевелись!
– Какой не шевелись! – я, морщась от боли, выдавила из ранки бесцветную жидкость. – Мне мобильник спасать надо.
– Какая ты меркантильная, – скучающе протянул уголек, но как только увидел мои поползновения, резко оживился, – эй, а ну стоять, куда ты, чокнутая бабенка?!
А я и стояла. Высунув одну ногу из окна и методично нащупывая карниз, чтоб на него опереться. Бесспорно,
Надеюсь, здесь есть водосточная труба. Ну, по закону жанра, чтобы удачно вылезти из окна второго этажа и оказаться на земле, мне должна непременно сопутствовать ее помощь. Изыскания ни с правой, ни с левой стороны от окна успехом не увенчались, и я, вздохнув, высунулась наружу под сумасшедшую истерику Иеронима, чтобы получше все рассмотреть. Немного ржавая труба и правда была, только немного поодаль, и доверия не внушала. И вообще, я не совсем понимала, зачем мне она нужна, просто сколько ни вспоминала, все, кто таким образом совершали побег из дома, прибегали к ее помощи.
Уголек намертво вцепился в рукав футболки, не желая отпускать. Но тушка у него была такая легкая, что вряд ли могла бы удержать. И верно. Не удержала. Поэтому я, поскользнувшись на карнизе, не удержала равновесие и свалилась со второго этажа прямо в куст сирени, раскинувший свои ветви под моим окном. Да уж, вот она гимнастическая грация. О, да тут совсем не высоко, поэтому я только поцарапалась и даже ничего не поломала. Ну еще бы, в больницу опять не хочется, только недавно оттуда вырваться удалось…
– Ой, беда-беда, – сокрушаясь, причитал нарезавший вокруг меня круги Иероним, – что мне будет, что со мной сделает этот изверг…
– Рей, что ли? – я, морщась, потерла затылок. Ничего, шишка небольшая. – А вы с ним разве не большие друзья?
Уголек надулся и ни слова не ответил, наблюдая, как я медленно поднимаюсь с земли. Соврал, значит.
– Помнишь, что он тебе говорил? Если увидит вне дома – убьет! – Иероним поспешно сменил тему, а потом тоскливо добавил. – И тебя, и меня…
– Да не боись ты, не увидит, – неуверенно успокоила я, – да и если бы убивать собрался, сделал бы это уже давно, чего тянуть-то?
– Думаешь, он больше не хочет поступать по указке своих хозяев? – озадачился уголек.
– Понятия не имею, Рей вообще темная душонка. А как он умер? Как вообще призраками становятся?
– Не знаю, он никогда не рассказывал… – медленно растягивал слова, пропел Иероним.
Да шут его знает. Может, врет. Может – нет.
– Ну! Признавайся, супостат. В какую сторону пчелы полетели? – я схватила его за ухо и больно сжала.
Уголек ойкнул, но героически смолчал. Ну-ну, погоди у меня…
– А если император со свитой нагрянет? – не унимался он. – Или этот чокнутый дед, как его… Эписташка! Что делать будешь, м? Ох, а
– От демонов? – почти не слушай моего суетного друга, спросила я.
На траве лежала мертвая пчела. Одна из таких, что залетали мне в комнату. Я решила поступить наиболее рационально и пойти в ту сторону куда было направлено ее лицо. Или морда. Или что там у пчел вообще…
– От их самых! Он ведь им подвластен! – пропищали над ухом.
Фу, противный какой, чуть не напугал.
– Значит так, никто никого не накажет, не убьет, и ничего не вскроется, ясно? Я просто верну свой телефон и сразу домой. Посмотри на меня. Ты четко усек? – я ткнула указательным пальцем в его морду.
– Усек, – обреченно согласился Иероним.
И мы продолжили путь.
Сначала вышли за пределы поселка – а тетушкин дом и так стоял на окраине, потом пересекли какое-то поле сухой травы, не внушавшее доверия.
Черт, хоть бы Рей нас не застукал, а то я наобещала тут всего, а сама не знаю, как там обернется.
Перед нами мрачной для окружающего пейзажа громадой встал лес. А может не ходить? И без телефона обойдусь. Не, раз уж взялась дурака валять, то надо уж до конца довалять.
– Послушай, я знаю, что тебе как об стенку горох, но мне это совсем не нравится! – подал очередной протест Иероним.
– Прекращай кидаться шаблонными фразами из ужастиков, – потребовала я, ступая в «царство зла и мрака».
Здесь было и правда не очень-то психологически комфортно, холодно, темно и жутковато. А еще я вспомнила, как во время ночной прогулки в лесу на меня напал медведь. Каждый шаг отдавался гулким шорохом веток, валявшихся под ногами. Так это и есть территория, куда человеку входить строго-настрого запрещено?
Успокойся, Александра, мы быстро справимся и сразу в домик. Хотелось бы верить. А то что-то даже всю дорогу возмущавшийся уголек испуганно притих.
И тут меня сзади сгребли в охапку и, подняв над землей, кинули обратно на сухие листья. Я больно ударилась спиной, даже закричать не успела, потому что дыхание перехватило, и я откатилась к дереву, ударившись спиной о его ствол. Как же больно, черт возьми. Кустик сирени куда мягче был.
Зажмурила глаза, отчетливо ощущая, как надо мной кто-то низко навис. Судя по запаху, совсем незнакомый.
========== Часть 18 ==========
И с каких это вообще пор, интересно, я стала запахи чужие различать? Но факт оставался фактом. Пока незнакомец нависал надо мной дыша почти уже в шею, я сочла разумных выходом притвориться мертвой. Мало ли, может он схавает и дальше пойдет.
Но незнакомый чувак хавать даже и не думал. Он медленно провел пальцем по моей щеке и усмехнулся. Потом послышалось требовательное: