Декамерон 2
Шрифт:
Само землетрясение вызвало у него вопросы. Вороны, облепившие крыши окрестных зданий, встрепенулись только в момент начала толчков. Хотя бытовало мнение, что живность чует заблаговременно всякие тектонические сдвиги. Тем более, что ни одно здание больше не обвалилось. Не бывает вот так.
Шестое чувство подсказывало беглецу, что у этого явления искусственная первопричина. Рукотворная. Магическая. И матушка-природа здесь совсем не при чём.
Флэй впал в ступор. Чародейские происки он бы услышал заблаговременно: скрытность — не про волшебство. Ни один литомант,
Те редко заходили за грань колдовства вне заготовленных заранее, шаблонных заклинаний. Да и те выходили у них с переменным успехом. А как правило — из рук вон плохо. Среди природных стихий Земля по праву считалась наиболее трудной в освоении.
Для виртуозного обращения с ней требовались не просто годы практики, а врождённый талант, тонкое понимание собственной Ветви. А также недюжинные воля и стойкость: всю тяжесть камней те буквально поднимали силой мысли.
Здесь же как будто разломали мост по щелчку пальца. И либо чародей такое проворачивал уже сотни раз, либо подготовил засаду заранее, точно зная, что Флэй будет идти именно там. А может, и всё вместе. Час от часу нелегче. Ренегату стало страшно.
В подтверждение догадки откуда-то сверху донёсся незнакомый мужской голос:
— Немощный Киаф…
Альдред обернулся и посмотрел туда, откуда доносились слова. Его тут же ослепило солнце. Он прищурился, прикрыл глаза ладонью, но всё равно смог увидеть лишь непроглядно чёрный силуэт на фоне небесного светила.
— Мучается и мыкается, не может всё никак вернуться в стаю. И думает, будто по возвращению гнусные волки не разорвут его в клочья… Какое простодушие!
Кем бы ни был этот чародей, он откровенно потешался над Альдредом. Однако своим языком апостат уже немало лишнего сболтнул. По меньшей мере, Флэй понял: перед ним кто-то из Культа, причём — приближённый той язычницы в красном.
«Вот уж кого мне сейчас не хватало!»
— Самое время открыть глаза на правду…
Фигура спрыгнула вниз. Но нет, не чтобы покончить с собой. А жаль.
Маг создал вокруг себя нечто вроде силового поля, сопротивлявшегося земному притяжению. Эмиссия эфира пускала трещины по фасаду здания, а отдельные осколки — неуклонно притягивала к отступнику.
Те плясали вокруг него, будто Луны, сопутствующие Аштуму.
Незнакомец мягко опустился на тротуар — почти бесшумно. Камушки попадали звонко на мостовую. Литомант мерным шагом направился в сторону ренегата. Тот бегло оглядел чародея, пытаясь упомнить, видел ли его в Янтарной Башне.
Увы и ах. Даже близко кого-то похожего на него в Круге не числилось. Этот явился в Саргузы откуда-то с севера Полуострова. Да и говор соответствующий.
По всей видимости, один из тех, кто стоял у истоков чародейского террора в Городе. И раз уж он явился без сопровождения, был или чрезмерно силён, или не так важен для Культа Скорпиона, являясь просто гончей псиной.
Ренегат и литомант встретились взглядами. В чародее ему не нравилось буквально всё. Самодовольное смазливое лицо: слишком много
Это был террорист, причём — до мозга кости. Альдред считал его мгновенно. Благо, инквизиторская чуйка по-прежнему была при нём.
— Красиво ты некроманту кишки выпустил. Я до последнего думал, что он от тебя и мокрого места не оставит. Знаешь, иногда так приятно ошибиться… — без умолку болтал чародей, активно жестикулируя.
Не из чопорных дворян будет. Обычная дворняга, как и сам дезертир.
«Чего? Он ещё и подглядывал за мной? Как я его не заметил? Где этот недоносок прятался?!» — не понимал Флэй, как вдруг осёкся: под землёй скрывался, конечно же. Вопрос лишь в том, как долго литомант шёл за ним по пятам.
— А ты ещё кто такой? — резко перебил его Флэй, нервно ощупывая рукоять Прощальной Розы. Лезвие смотрело на чужака.
Тот заметил, что обстановка накаляется. Остановился от греха подальше, чтоб не создавать Альдреду преимущества. С фальшивым добродушием осклабился и, кланяясь, представился охотно:
— Я Чезаре Стокко. Но на Полуострове инквизиторы за глаза прозвали меня Самум. Должно быть, это имя тебе известно?..
— Известно… — буркнул Флэй, кривя губы.
«Всё несколько хуже, чем я предполагал…»
Не счесть, сколько бед учинил этот мерзавец к северу от Ларданского Герцогства. Вот уж патологический террорист. Не каждый маг угробил столько народу, сколько он. Поговаривали, он крушил церкви прямо с паствой. Устраивал засады на защитников Равновесия — и косил их пачками. Кто знает, может, он и младенцев ел.
Словом, Священная Инквизиция всячески убеждала своих служащих, что синьор Стокко — воплощение Зла. И так — агитировала его поймать скорее. Вот только ничего не выходило и у персекуторов. Просто жертвы множились.
До жути обидчивый ублюдок, не вписавшийся в парадигму Западного Аштума. Настоящий людоед. Монстр. И теперь он в Саргузах. Прямо перед Флэем.
«Чего ещё ждать? Мне на голову дракон спикирует?» — ворчал про себя ренегат. В нём говорила усталость. Ему только и оставалось, что веселить себя небылицами.
— Рад слышать, — отозвался тщеславный подонок. — А ты у нас?..
— Не твоё собачье, — сказал предатель, как отрезал.
Ему хотелось как можно скорее всё выяснить, разминуться с Чезаре. И по возможности — мирно, без единой пролитой капли крови. Знал бы он приказ Иоланты!..
Стокко растерянно всплеснул руками, не желая спорить.
— Кто же знал, что Киафы такие несговорчивые… Видимо, богоизбранность неумолимо влечет за собой спесивость.
— Чего тебе от меня надо? — бросил ему Альдред, закипая от злости и нетерпения. — Это та дельмейка подослала тебя?
— Поговорить. Хорошо, если просто поговорить, — намекнул Чезаре, усмехаясь. Поглядел на ренегата со значением. — И да, «та дельмейка». Настоятельница Ио.
— Где-то я это уже слышал, — рявкнул Флэй, усмехаясь.