Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
— Я пойду к нему, — сказала она, — с вашего позволения.
— И возвращайтесь потом, миледи, — попросил он, вставая. — После пяти часов. До того у меня встреча с Советом. Вы можете поужинать со мной, если хотите.
— Ваша милость оказывает мне слишком большую честь, — отозвалась Кэтрин. — Я вернусь, если вам угодно. — Она была в долгу перед королем, так как он, кажется, искренне хотел помочь ей.
Кэтрин поспешила в покои Уилла и перехватила его по пути на совещание — его первое появление в Тайном совете.
— Пойдем со мной, — сказал он, и Кэтрин, не отставая от брата, рассказала ему о том, что сообщила Энн в письме.
—
— И ты веришь Энн? — возразил Уилл.
— Я знаю, что она доставила тебе проблемы, но надеюсь, ты проявишь сочувствие и оставишь ей какие-нибудь средства к существованию.
— С чего бы это?
— Уилл, — Кэтрин запыхалась, силясь поспеть за ним, — Дороти могла и солгать. Я не оправдываю дурное поведение Энн, только хочу сказать, что не стоит еще больше отягчать ей жизнь и позорить ее в угоду кому-то другому. Клевета противозаконна. Я готова использовать свое влияние на короля, чтобы Дороти подвергли допросу, и тогда, даст Бог, мы узнаем правду.
Уилл вдруг остановился:
— Ты взяла меня за яйца, Кейт. Мы оба знаем, что король сделает для тебя все, что в его власти. Ладно, ты не оставила мне выбора. Я проявлю сочувствие. Возьми это и порви. — Он сунул ей в руки свернутый в трубку документ. Это было прошение к королю.
— Ты поступаешь как благородный человек, — сказала Кэтрин.
— Скорее поддаюсь шантажу, — ответил Уилл, но на губах у него играла легкая улыбка.
В середине апреля парламент даровал Уиллу развод, издав акт, устанавливающий по закону супружескую неверность Энн и объявляющий ее ребенка и всех будущих детей, рожденных вне брака, бастардами, не имеющими права наследовать имения ее мужа. Было решено, что Уилл удержит за собой всю собственность в графстве Эссекс, а Энн будет получать с нее небольшой доход. Не было особенных сомнений, что он скоро получит герцогство, однако парламент внес оговорку, что ни Уилл, ни Энн не могут снова вступить в брак при жизни бывшего супруга. Это был удар для мужчины, особенно пэра, владеющего землями и нуждающегося в наследнике, но с этим ничего нельзя было поделать.
Когда Кэтрин в следующий раз заглянула в комнату Уилла, то неожиданно застала его за столом с красивой молодой женщиной, которую прежде никогда не видела. Он представил ее как Элизабет Брук, дочь лорда Кобема. Семнадцатилетняя — почти вполовину моложе Уилла — девушка была изысканно одета, и когда Кэтрин взглянула в ее игривые глаза и увидела, с каким обожанием она смотрит на Уилла, то поняла: это то, что ему нужно. А также обрадовалась, что Дороти Брей дана отставка.
1543 год
Кэтрин постепенно приучала себя к мысли о вдовстве и тем не менее каждый день деликатно балансировала между двумя своими поклонниками. Король продолжал выказывать к ней доброту, вел себя галантно, но бросал неприкрытые намеки, что хотел бы стать для нее больше чем другом, при этом уважая тот факт, что она в трауре. Томас — теперь он был для нее Томом — становился все более пылким, злился из-за грядущей разлуки с ней и требовал, чтобы Кэтрин сообщила королю о данном ему слове. Успокоить его было трудно. Он не понимал ее боязни показать монарху, что она не хочет его так, как он хочет
У короля, конечно, были преимущества. Все карты находились у него в руках. Он мог позвать Кэтрин к себе, когда хотел; имел возможность дарить ей дорогие украшения; чтобы порадовать ее, сделал Уилла рыцарем ордена Подвязки, а это самый высокий рыцарский титул, какой он только мог предложить.
— Я зову его своей Прямотой, — сказал король Кэтрин. — Он верный и честный человек и никогда не утаивает от меня то, о чем, по его мнению, мне следует знать, даже если я не очень-то хочу это слышать.
Его милость также сделал Уилла бароном Харт в Нортгемптоншире, потом назначил его лордом-смотрителем Шотландских марок. Король раскладывал приманки, и Кэтрин понимала: он ясно давал понять, как много готов сделать для ее семьи, если она отнесется к нему благосклонно. Теперь у нее не было сомнений, что его величество думает о браке и просто тянет время.
Король не показывал виду, что знает о ее встречах с Томом. Дни шли, и Кэтрин начинала жалеть, что не сказала ему правду с самого начала. Но теперь уже поздно. Он смертельно обидится, если узнает, что она встречается с другим мужчиной. А Том между тем становился все более строптивым и вспыльчивым. Его отъезд за границу станет для нее едва ли не облегчением, хотя она знала, что будет ужасно скучать по нему.
В начале мая Уилл отправился на Север, чтобы занять новый пост. Шотландцы упорно отказывались отдавать свою маленькую королеву замуж за принца Эдуарда, и король Генрих решил надавить на них, продемонстрировав силу. Однако Уилл почти не участвовал в военных операциях; командование было поручено лорду Хартфорду. В письмах из лагеря в Дарлингтоне брат жаловался Кэтрин, что там даже бумажной работы было мало, хотя герцог Саффолк встретил его очень приветливо и явно был в курсе интереса короля к его сестре. Без сомнения, он полагал, что Уилл скоро станет шурином короля, а значит, с ним следует обращаться соответственно. Но, кроме того, герцог держал под контролем все контакты с Советом в Лондоне, и Уилл чувствовал себя ущемленным в правах. Он даже просил отца Катберта, чтобы тот нашел ему какое-нибудь полезное занятие, но епископ ничем не мог помочь и сказал Уиллу: мол, пусть благодарит короля за все, что тот для него сделал.
Анна и Герберт были благодарны. Милость короля достигла их в форме дарения земель в Уэльсе. Кэтрин понимала, что все это из-за нее. Она чувствовала себя виноватой, потому что не хотела ни его внимания, ни его любви, и все же была счастлива, что дорогие ей люди получают выгоды. Она стала лицемеркой и ненавидела себя за это.
Однажды вечером после ужина с королем Кэтрин шла по саду в Уайтхолле в сопровождении одного из королевских церемониймейстеров и увидела направлявшегося к ней Тома.
— Миледи Латимер! — Он отвесил ей изысканный поклон.
Глаза его были полны страсти. Кэтрин молилась про себя, чтобы ее провожатый этого не заметил.
— Сэр Томас, как приятно видеть вас, — оживленно проговорила она. — Простите, но мне нужно успеть поймать прилив.
— К чему, миледи? У вас ведь нет больного супруга, который в вас нуждается, а слуги, как я догадываюсь, покормят вашу собаку. — Кэтрин чувствовала, что от него пахнет спиртным. В последние дни он все время ходил на взводе. — Уделите мне несколько минут. Обычно вы не так холодны.