Делай что должен
Шрифт:
Эйнджела подставила плечо «поплывшей» Ракше и бережно повела ту к выходу.
— Вызвать врача? — тут же пришёл на помощь почуявший неладное сотрудник супермаркета.
Он подхватил Дёмину под вторую руку и вопросительно уставился на Эйнджелу.
— Это нервное перенапряжение, — благодарно улыбнулась ему та. — Мы прибыли из Зелара. Она ещё не отошла от этого ужаса. Психолог посоветовал заняться чем-то созидательным, но нужно время…
Идиллиец понятливо кивнул. Это объясняло подавленное состояние странной покупательницы и её резкий ответ на предложение
В подруге инопланетницы, чья кожа была словно иссечена когда-то множеством мелких порезов, идиллиец чувствовал грусть, тоску, сожаление и беспокойство. Очевидно, ей тоже непросто далось проведённое в Зеларе время. Удобрение и лопатка в тележке подсказали, о какой «созидательной терапии» шла речь, а наличие почти такого же, как у пострадавшей покупательницы, питомца окончательно убедило идиллийца в том, что подруга окажет всю необходимую помощь.
— Ей нужно показаться доктору, — всё же счёл нужным сказать он.
— Конечно, я позвоню Густаво, её лечащему врачу, как только мы уложим Дану в такси, — пообещала Эйнджела. — Машина уже ждёт, мы планировали быстро докупить необходимое перед поездкой за город. Поможете её довести?
— Конечно!
— И что мы будем с ней делать? — поинтересовалась Свитари, когда такси с тремя пассажирами и двумя котятами тронулось с места.
— Не знаю, — призналась Эйнджела, делая Ракше инъекцию снотворного.
Судя по тому, что она успела почувствовать и увидеть, поспать дорсайке не мешало.
— Для начала — попробуем воззвать к разуму, — без особого энтузиазма продолжила эмпат.
— Как будто там есть к чему взывать, — фыркнула Ри, наблюдая как котята увлечённо облизывают друг друга. — Это же комок упрямства и злости.
— Кто бы говорил, — улыбнулась Эйнджела и бросила обеспокоенный взгляд на провалившуюся в сон Дёмину.
— Я — милая обаяшка, а она — мегера! — возмутилась Свитари и помахала садовой лопаткой. — Предлагаю грохнуть её и прикопать.
— Только в крайнем случае, — не согласилась Эйнджела. — Мы обещали.
— Мы обещали незаметно вывезти её из Зелара, — напомнила Свитари и достала из рюкзака Даны несколько коротких труб и контейнер с шурупами. — А не покрывать террористку. Или ты думаешь, что она собралась сколотить сарайчик для садового инвентаря и построить систему ирригации для сада своими руками?
Возразить было нечего и какое-то время Эйнджела молчала, пытаясь объяснить хотя бы самой себе нежелание пойти по лёгкому и логичному пути.
— Я сойду с ума, если буду просто сидеть и ждать вестей, — наконец сказала она. — Я хочу суметь хоть кого-нибудь спасти.
— Грохнув её ты спасёшь сразу пятерых, — безжалостно напомнила Свитари. — Нас самих, Зару, Блайза и Чимбика. Тебе мало?
— Может, я сумею спасти всех? — тихо спросила её сестра.
— Спасти всех невозможно! — убеждённо ответила Ри.
— Но можно хотя бы попытаться.
Планета
Мерзкий, воющий свист подлетающей мины заставил Нэйва глубже зарыться в груду щебня, служившую ему укрытием. Хоть и было слышно, что смерть летит мимо, всё равно заунывный звук бил по и без того натянутым нервам. Пожалуй, спроси кто Нэйва, что самое страшное на войне, он без колебаний бы ответил: свист артиллерийской мины.
Этот звук олицетворял саму Смерть: жуткий, неотвратимый, пробирающий до кишок и вызывающий ощущение животного страха и безысходности. Даже характерный шелест двигателя ударного беспилотника, заходящего на цель, не шёл ни в какое сравнение с этим воем.
Мина грохнула левее, метрах в трёхстах от руин, в которых укрывались Нэйв и ещё шестеро гефестианцев. Что там обнаружили доминионцы — непонятно: Грэм точно знал, что тот квартал союзовцы оставили ещё вчера вечером и сейчас там работали вражеские разведчики и сапёры. Видимо, что-то показалось им подозрительным, вот и вызвали артподдержку.
Нэйв зло усмехнулся. Бойтесь, сволочи. Шарахайтесь от каждой тени. Пусть Зелар для вас, тварей, станет таким же кошмаром, как древний земной форт Аламо, про который рассказывал Костас.
Собственно, Зелар и стал его аналогом для Экспедиционного Корпуса Союза, с той лишь разницей, что главной целью стало уничтожение максимально возможного числа доминионцев.
Город жизни превратился в город смерти.
— Работаем, — тихо приказал Грэм.
Семь фигур поднялись из-под щебня, словно восставшие мертвецы из могил. Сходство с ожившими покойниками придавала грязь, покрывавшая гефестианцев с головы до ног.
Разложив лопатки, союзовцы принялись за работу, чутко вслушиваясь в звуки ночи. Замирая при каждом подозрительном шорохе, Грэм и его солдаты вкапывали в щебень одноразовые автоматические противотанковые комплексы, нацеливая их на улицу, по которой доминионцы повадились гонять танки для поддержки своей пехоты.
— Будет вам сюрприз, ублюдки, — тихо шептал Нэйв, аккуратно загребая метровую трубу пусковой установки мусором.
Особое внимание капитан уделил верхнему слою, стараясь положить камни и мусор в прежнем порядке.
Излишки щебня и мусора, оставшиеся после работ, аккуратно уложенные на плащ-палатки, ползком оттащили к соседнему зданию и высыпали в глубокую воронку от снаряда. Незачем рисковать привлекать внимание пусть и небольшими, но кучками хлама, которого ранее не наблюдалось на этом месте.
— Уходим, — скомандовал Грэм.
Союзовцы один за другим протиснулись в узкий лаз тоннеля. Нэйв вполз последним, дёрнув за проволоку, прикреплённую к куску пластика, удерживавшего кучу строительного мусора. Тут же за его спиной раздались шорох и перестук камней — куча завалилась, надёжно запечатывая лаз. Этот звук не должен был насторожить доминионцев: в размолоченном бомбами и снарядами городе что-то обваливалось и осыпалось ежеминутно.