Деликатная проблема

Луисаф Лина

Где же, черт побери, все пошло не так?

«Аааа… Слушай, ну тебе надо к врачу… С этим не шутят.

У меня нет времени, чтобы бегать по врачам. Да и потом… Вдруг само пройдет.

Ты дура? Со здоровьем не шутят! Само пройдет, ага. У нас больница через дорогу, отпросись у Карпушкина на полчаса, небось, не пропадет без тебя за это время.

Хорошо.

Я серьезно.

Да, я поняла.

Сходи к Зощенко, отличный специалист.

Ладно.

Не тяни, слышишь? Могут быть нехорошие последствия.

Да поняла я!»

Остаток дня я провожу как на иголках, по уши зарывшись с СИЗы и СОУТ, чтобы хоть как-то отвлечься

от своей беды. Отвлечься не получается, ибо моя проблема напоминает о себе каждые божьи пять минут, и я начинаю тихо-тихо звереть, тем более, что ни о какой конспирации речи больше не шло: на лицах окружающих, казалось, было написано «Я знаю, куда ты идешь!»

Ну и провались со своим знанием, крутится у меня в голове. Ближе к пяти часам я не выдерживаю: выхожу в коридор и звоню в регистратуру. Коротко прошу записать меня на прием к специалисту, но ближайшая запись только через…

— Две недели?! — шокированно выдыхаю я в трубку.

— Да, боюсь только так. Так вас записывать?

— Неужели вообще ничего пораньше нет? Хотя бы на пять минуточек?

— Нет, ничего нет. Записываетесь?

Если бы все это не было так грустно, я бы даже посмеялась: в обед я и думать не хотела о том, чтобы идти в поликлинику, а сейчас возмущаюсь тому, что придется этого так долго ждать.

Я диктую свою фамилию и кладу трубку. Две недели — это чертовски долго. Я понятия не имею, как я переживу завтрашний день, а чтобы носить в себе это две недели? Скрывшись за ксероксом и зорко закрывая экран телефона от посторонних глаз, которым резко в этот самый момент вдруг вздумалось наводнить коридор, гуглю симптомы. Никогда, никогда, никогда это не было хорошей идеей — спрашивать у гугла те или иные симптомы, и никогда, никогда, никогда я не могла себя от этого остановить. В итоге, решив, что уйти дальше летального исхода мне все равно не светит, я забиваю на это дело и возвращаюсь на свое место.

Мой трудовой день, равно как и трудовой день любой из женщин, работающих на крайнем севере или в приравненном к нему районах, составляет шесть часов при шестидневной рабочей неделе. Это означает, что я могу уехать домой вместе с Майкой. Но я этого не делаю. Не делает этого ни Утюжкова, ни Марина, ни Алька — только те, кто изначально жил в Городке с Заоблачными Ценами и у кого здесь есть семья, к которой можно спешить. Все остальные работают и перерабатывают — и, соответственно, получают за это надбавки. Предприятие, естественно, всячески поощряет наши переработки — немцам выгодно раньше завершить проект и уйти на новый. Поэтому для тех из нас, кто не живет тут же, в вахтовом городке в ста метрах от здания офиса, предприятие трижды в день выделяет микроавтобусы до Городка: в три часа для малой массы матерей или совмещающих, в шесть часов для основной массы работающих и в восемь для малого процента перерабатывающих.

Я вхожу в число последних.

В девятнадцать пятьдесят пять мы загружаемся в ГАЗель. Нас немного, всего девять человек: Утюжкова, Марина, Эльвира с закупок, Стефан с технического отдела, две женщины со склада, чьи имена я не удосужилась запомнить, клининг-леди (как их деликатно называет наше нерусское начальство) Татьяна, невероятно громкая, громоздкая и себялюбивая, и Иван из IT.

Я занимаю свое место во втором ряду и жду отправления. Марина проходит мимо, она сидит сзади, Утюжкова сидит впереди. Друга друга мы не замечаем: за пределами офиса мы очень удобно перестаем

друг для друга существовать, поэтому я могу отвернуться и просто смотреть в окно, тем более, что всегда есть на что смотреть.

На парковке дымят водители. Быстро обегаю их глазами. Как и думала, Злотникова среди них нет. Наверняка сидит у себя в машине и читает. Злотников возил городских в самом начале проекта, когда с транспортом вечно были проблемы. Это уже потом подали «кареты», и водители на своих авто начали возить точечно, а не всех подряд, как раньше. Помню, чтобы хоть как-то перекрыть болтовню развозимых женщин, он все подкручивал и подкручивал радио, пока у всех в салоне не сворачивались уши и не затыкались даже самые горластые. Татьяна, к примеру.

Из офиса в тоненькой куртке выходит Тамара. Мелко-мелко семеня ногами, пересекает парковку, перешучиваясь о чем-то с водителями, подходит к столовой, открывает дверь, сталкивается с кем-то, вижу, как расшаркиваются и расходятся каждый в свою сторону. Из курилки высовывает нос наш субподрядчик Сергей. Его рабочий день давно окончен, мог бы уже и дома сидеть, но нет, предпочитает оставаться тут. Пробегает вечно нахмуренный Степаненко. Тут и там среди вагончиков мелькают темные фигуры, распознать которые удается далеко не сразу. Жизнь кипит.

Ровно в восемь часов за водительское место садится Андрей.

— Ну что, все в сборе? Трогаться можно?

Мы вразнобой подтверждаем, что все в сборе, и, наконец, покидаем территорию офиса. На выезде Рома из ЧОП «Рокки» заходит в автобус на проверку — чистая формальность — находит меня глазами, подмигивает и дает добро на выезд.

Мы выезжаем из промышленной зоны, где расположен наш участок, пересекаем оживленную трассу, соединяющую все крупные населенные пункты нашего региона, и въезжаем на территорию города.

Глава 4

Городок с Заоблачными Ценами небольшой — населения в нем не более сорока тысяч — но очень яркий. Тут и там броские, пестрые краски, призванные разнообразить почти круглогодичную зиму: отделки домов, фасады зданий, арт-объекты, даже остовы спящих деревьев. Кругом все сверкает и блестит, что очень выигрышно, на мой взгляд, смотрится на фоне поздно наступающего утра и ранних сумерек. Солнце мы видим три-четыре часа в сутки — но его с лихвой заменяет люминесценция маленького, но молодого и буйного на фантазию Городка. Нигде более в России я не видела такого количества украшенных яркими огоньками парков, скверов, сказочных домиков на детских площадках, искусственных елочек на улицах города. Частные предприятия борются друг с другом в количестве гирлянд и украшений на фронтонах и стенах своих зданий, но ярче всего…

Ярче всего сверкает Тринадцатый Микрорайон, частный сектор, в котором живут все богатеи нашего Городка: администрация, главы градообразующих предприятий, крупные бизнесмены. Весь сектор усыпан коттеджами разной величины и степени бахвальства: от скромного трехэтажного особняка до самого настоящего замка, а поскольку на севере не приняты заборы, то любой желающий может полюбоваться убранством жилищ и прилегающих к ним участков. Чего там только нет! Украшенные гирляндами арки, подсвеченные изнутри картины разнообразнейших тематик, искусственные джунгли, невероятной красоты беседки… И все это только на одном участке, а участков там несколько десятков! На фоне черного неба все это сверкающее великолепие выглядит просто волшебно.