Дело игральных костей
Шрифт:
— Ничего особенного. Те двадцать тысяч, очевидно, круто изменили его жизнь. Он продал свое дело Гаю Т. Серлу и предоставил ему право использовать название «Конвэй Эплаенс».
— Серл знает, где находится Конвэй?
— Не знаю. Посмотри, Перри, что ты думаешь об этом? — Он вынул из кармана пару игральных костей и бросил их на стол.
Мейсон взглянул на кости, взял их в руку, подбросил несколько раз и, улыбнувшись, сказал:
— Я восхищаюсь тобой, Пол.
— Это товары, доставленные мне компанией «Конвэй Эплаенс», — серьезно произнес Дрейк, —
Мейсон почесал в затылке, затем выдвинул ящик стола и бросил в него кости.
— А какую, ты думаешь, премию они прислали? — спросил у него Дрейк.
— Крапленые карты? — ухмыльнулся Мейсон.
— Нет, здесь ты ошибся, Перри. Лотерейный билет! — Любопытно, — заинтересовался Мейсон, — надеюсь, ты проследил за посыльным?
— Естественно. Он обежал двадцать или тридцать мест, а затем вернулся по адресу на Ист-Ранчестер. Таким образом, я выследил Серла. Ему около сорока, подвижный, несколько нервозный, рост шесть футов, стройный, блондин, глаза серые, был одет в двубортный пиджак. Я установил за ним слежку, так что, может быть, он выведет нас на Конвэя. Так же мы можем выйти на него и через его девочку. Так что мы контролируем ситуацию.
Мейсон затушил сигарету.
— Лучше поговорить сначала с девочкой, а не с Конвэем, — сказал он. — Делла, когда объявится Филлис Лидс, скажи ей, что судья Тридвел подписал предписание о вызове арестованного в суд для рассмотрения законности ареста по поводу Джейсона Кэрролла.
— А почему ты выбрал именно Тридвела? — спросил Дрейк.
— Потому что у него аркус сенилис, — усмехнулся Мейсон.
— А что это такое?
— Это такая штука, на которую любят ссылаться психиатры, когда речь заходит о старческом слабоумии. Вы еще много об этом услышите через пару дней. Ну, ладно, пора отправляться.
Они проехали в полном молчании несколько кварталов на машине Пола Дрейка. Наконец Делла Стрит, сидящая за рулем, свернула с главной улицы и затормозила.
— Это здесь, — сказала она, — у вас есть план действий?
— Нет, — ответил Мейсон. — Сначала надо взять карты и посмотреть, какие козыри у нас на руках. Как играть, решим потом.
Они дважды позвонили в дверь, и лишь после второго послышались шаги. Дверь открылась, и на пороге появилась блондинка в коричневой с золотом пижаме. Она посмотрела на них с явным разочарованием.
— Ах, я думала, это принесли ткань.
— Вы мисс Виттакер? — поинтересовался Мейсон.
— Да, — ответила блондинка. — А что, собственно, вам здесь надо?
— Нам бы хотелось поговорить с вами.
— Это о чем же? — Женщина держалась неприступно.
— По личному вопросу.
Так как она стояла, загораживая весь выход из квартиры, явно не собираясь впускать их, Мейсон добавил, придав своему голосу некую таинственность:
— Полагаю, было бы полезней сохранить наш разговор в тайне от ваших соседей.
Марсия Виттакер посмотрела на соседские двери, выходящие на веранду.
— Ладно, входите, — со вздохом, нехотя пригласила она.
Когда Дрейк закрыл
Окна гостиной были закрыты жалюзи, занавески отсутствовали. На грубом деревянном полу лежали новые ковры, мебель тут казалась лишней и даже какой-то нереальной, потому что еще не была как следует расставлена и не создавала домашнего уюта.
— Садитесь! — равнодушно предложила хозяйка.
Мейсон изучал ее внешность. Волосы светлые, но у корней темнее, в голубых глазах тлел огонек беспокойства, кожа на лице казалась гладкой, пока лицо было расслаблено, но как только она взяла в рот сигарету, моментально появились маленькие, но глубокие морщинки, бегущие от носа к уголкам рта. Марсия лихо чиркнула спичкой о подошву своей китайской туфельки и произнесла:
— Можете начинать.
— Речь пойдет о чеке, по которому вы получили деньги.
— Боже мой! — воскликнула она. — Неужели невозможно получить по чеку деньги, без того чтобы тебя не травили со всех сторон?! Можно подумать, что никто в городе, кроме меня, в жизни не проделывал этой операции. Я совершила непростительную глупость, когда оставила свой адрес, только позже узнав, что имела право не делать этого.
— За что вы получили чек? — спросил Мейсон.
— Не ваше дело! — огрызнулась Марсия.
— Что вы сделали с деньгами?
— Не ваше дело! — повторила она, словно заученную фразу.
— Дело в том, что этот чек вам дал человек семидесяти двух лет, который вскоре после этого был принудительно заточен в санаторий.
— Это очень грустно, — проговорила девушка с сожалением.
— Если его родственники захотят, они назначат опекуна, — сообщил Мейсон, — а когда он будет назначен, то потребуются все бумаги. Когда он увидит этот самый погашенный чек, то, поверьте мне, он им очень заинтересуется, поскольку это дело обещает быть весьма выгодным для него из-за гонорара и всевозможных компенсаций.
— А какое отношение имеет все это ко мне? — спросила Марсия.
— Самое непосредственное, — заверил Мейсон.
— Лидс не давал мне этого чека, я только получила по нему деньги.
— И оставили их себе, — сухо заметил Мейсон.
— Это неправда! — выкрикнула Марсия.
— Выходит, вы их присвоили, — твердо произнес адвокат.
Девушка посмотрела на него с яростью, но ничего не ответила.
— Почему Конвэй не женится на вас? — спросил Мейсон, пристально вглядываясь в ее лицо.
Девушка вспыхнула:
— Кто вам об этом сказал?
— Сам догадался, — ответил Мейсон.
— Если уж вы так любите совать нос в чужие дела, разбирайтесь в этом сами, — неприязненно заявила Марсия.
Мейсон некоторое время старательно изучал свою сигарету.
— А вы думаете, он собирался? — наконец спросил он.
— Не сомневаюсь. Он только об этом и говорит. Но вот его родственники… — внезапно она умолкла.
— Если уж вы меня об этом спросили, то я считаю, что его родственникам не стоит особо задаваться, все они ничуть не лучше вас, — ободрил ее Мейсон.