Дело игральных костей

Гарднер Эрл Стенли

— И что вы обнаружили? — спросил судья.

— Здесь я столкнулся со случаем сильнейшего старческого слабоумия.

— И какое же вы приняли решение?

— Пациент нуждается в стационарном лечении. Его болезнь прогрессирует, и в скором времени он будет не в состоянии вести свои дела. Им можно будет полностью управлять с помощью лести и обмана. Но развитие болезни можно временно приостановить, обеспечив ему надлежащий медицинский уход и освободив от всех дел, в особенности от необходимости принимать

решения.

— Скажите, доктор, это по вашему предложению пациента не доставили сегодня в суд?

— Это было не предложение, а приказ. Сейчас пациент находится в таком состоянии, что ему категорически противопоказано появляться в людных местах. Это слишком взволнует его. Если бы это произошло, я бы сложил с себя всякую ответственность за последствия. Мистер Лидс — сумасшедший.

— Можете начинать перекрестный допрос, — разрешил судья Перри Мейсону.

Мейсон сидел на стуле из красного дерева, вытянув ноги перед собой и низко опустив голову. Он даже не посмотрел в сторону свидетеля.

— Пациент был невменяем, когда вы впервые его увидели? — спросил он безразличным голосом.

— Да.

— Взволнован?

— Да.

— Обозлен?

— Да.

— И на основании этого вы поставили диагноз «старческое слабоумие»?

— Не только.

— Хорошо, давайте пока запишем в протокол: именно эти симптомы помогали вам поставить диагноз «старческое слабоумие». Да или нет?

— Да.

— Озлобленность и раздражительность — симптомы старческого слабоумия?

— Вне всякого сомнения.

— А мне кажется, доктор, что это могут быть симптомы и какого-нибудь другого психического заболевания, шизофрении, например. При некоторых других заболеваниях проявляется состояние умственной атаксии, в этом случае больной никак не реагирует на происходящее вокруг, становится апатичным. У мистера Лидса этого не было?

— Естественно, нет. Я уже рассказал вам о поставленном мною диагнозе.

— А если бы эти симптомы у него проявлялись, диагноз был бы другим?

— Несомненно, — ответил доктор Лондонбери.

— Хорошо, — сказал Мейсон, все также не поднимая головы. — Теперь давайте посмотрим, к чему мы пришли. Мужчина семидесяти двух лет едет со своим племянником кататься на машине. Племянник ни с того ни с сего привозит его в санаторий, из которого выходят два здоровенных санитара и вытаскивают его из автомобиля. Здесь на сцене появляетесь вы и находите, что пациент озлоблен и, как вы выражаетесь, невменяем. По-моему, в данных обстоятельствах его реакция была совершенно адекватной.

— Все зависит от обстоятельств, — не сдавался врач.

— Вот как раз если бы он не был разозлен, то можно было бы поставить диагноз умственной атаксии. Разве не так?

— Я думаю, что здесь этот вопрос неуместен.

— Может быть и

так, — согласился Мейсон, как бы ставя точку. — Но давайте снова вернемся к поставленному вами диагнозу. Итак, вы обнаружили, что Олден Лидс был сильно разозлен из-за того, что его силой вытащили из машины. Тотчас вы ставите диагноз старческого слабоумия. Да или нет?

— Нет! — Доктор Лондонбери негодовал. — Я уже говорил суду, на основании каких симптомов был поставлен мною диагноз. Ваш вопрос является намеренной попыткой исказить мои показания.

— Все, все, — успокаивающе произнес Мейсон, — не распаляйтесь, доктор, потому что злиться сейчас не в ваших интересах. Сколько вам лет?

— Пятьдесят шесть.

— Несколько рано для старческого слабоумия, не так ли, доктор?

— Да, — пробурчал тот.

— Ладно, доктор, не злитесь. Я же в свою очередь постараюсь быть объективным. Вы упоминали здесь другие симптомы. Одним из них, насколько я понял, был аркус сенилис.

— Да, это важный симптом.

— Это симптом слабоумия?

— Да, один из них.

— А что такое аркус сенилис? Расскажите нам об этом, только, пожалуйста, без специальных терминов.

— Данный симптом проявляется в виде кольца, имеющего форму полумесяца, появляющегося на внешней стороне зрачка.

Мейсон резко поднял голову.

— Вроде такого, как у судьи Тридвела? — спросил он. Судья Тридвел привстал и наклонился к свидетелю, чтоб тот мог как следует рассмотреть его глаз. Доктор Лондонбери выглядел испуганно. Он взглянул на судью и потупил взгляд.

— Конечно, — смущенно произнес доктор, — данный симптом еще не говорит о том, что человек страдает психозом, это лишь один из симптомов…

— Один из симптомов чего? — спросил судья Тридвел ледяным тоном.

— Симптомов ухудшения физического состояния, что вместе с другими симптомами может указывать на умственное расстройство.

— Другими словами, — произнес судья Тридвел, — если меня пригласят покататься на машине, после чего два санитара силой меня из нее вытащат, и я проявлю в связи с этим агрессию, то все это в сочетании с имеющейся у меня аркус сенилис приведет вас к заключению, что я страдаю старческим слабоумием. Разве не так?

Врач нервно заерзал.

— Ваша честь, я думаю, данный вопрос не имеет отношения к делу.

— К вашему сведению, — сказал судья Тридвелл, — у меня аркус сенилис уже двадцать два года. И еще вам, наверное, небезынтересно будет узнать, что в случае необходимости я буду пресекать всяческие попытки ограничить мою свободу, от кого бы они не исходили, в том числе и от ваших санитаров. — Он повернулся к Мейсону: — У вас есть еще вопросы, адвокат?

— Больше вопросов я не имею, ваша честь. Судья Тридвел подался вперед.