Дело Мотапана
Шрифт:
— Я так не считаю, — живо возразил Кальпренед, — напротив, полагаю, я должен отомстить за сына… Я сам.
Он встал, преградив дорогу Куртомеру. Эти препирательства могли бы еще долго тянуться, но Дутрлез разрешил эту ситуацию, отворив дверь. В руке он держал горящую свечу и, осветив ею кабинет, вошел в него без колебаний. За ним следом шли Жак, граф и комиссар. Они увидели то, что Дутрлез уже видел раньше: Мотапан стоял на коленях у окна перед выступом в стене. Он даже не обернулся.
—
— Покончим с этим, — сказал граф. — Надо его разбудить и допросить.
— Предоставьте это мне! — воскликнул Жак.
Он встал позади Мотапана, схватил его за плечи и без церемоний опрокинул на спину. Головой барон стукнулся о ковер, при этом капюшон, скрывавший лицо, свалился. Раздалось громкое ругательство, и стало понятно, что он очнулся.
— Где я, тысяча чертей? — проворчал он, садясь и дико вращая глазами.
— В своей бывшей квартире, — ответил Жак де Куртомер. — Здравствуйте, барон! Не желаете ли, чтобы я подал вам руку?
Мотапан не ответил на это ироничное предложение и поднялся сам. Он инстинктивно прислонился к стене и с изумлением, смешанным с гневом, взглянул на окружавших его людей.
— Просыпайтесь! Мы не торопимся, — продолжал Куртомер.
Барон быстро пришел в себя. Он, должно быть, привык к неожиданностям.
— Вас я не знаю, — сказал он бывшему лейтенанту, — а графа де ля Кальпренеда попрошу объяснить, зачем он заманил меня сюда. Если для того, чтобы обокрасть, как его сынок, то предупреждаю, что при мне нет ни денег, ни ценностей.
— Негодяй! — воскликнул отец Жюльена.
— Успокойтесь, — вполголоса проговорил комиссар.
— Запрещаю вам говорить в подобном тоне, — подойдя к Мотапану, заявил Альбер.
— Это вы, месье Дутрлез? — с насмешкой проговорил домовладелец. — Похоже, тут целый заговор. Собрались меня шантажировать, милые мои? Меня не проведешь! Предупреждаю, если вы меня не выпустите, я открою окно или разобью его и стану кричать так громко, что разбужу всех в доме.
— Никто не собирается причинять вам вред, милостивый государь, — проговорил комиссар, до сих пор державшийся в тени.
— Чего вам от меня нужно?! — взревел Мотапан. — А ты-то кто? Наемный убийца? Берегись, негодяй, тебе со мной не совладать!
— Берегитесь сами, вы можете поплатиться за ваши оскорбления! Я — полицейский комиссар и приехал, чтобы допросить вас.
— Вы — комиссар? Полно! Вы похожи на лавочника. Где ваш шарф?
— Если будете вести себя так и дальше, один из этих господ съездит в ближайший участок и привезет полицейских, которые арестуют вас за оскорбление должностного лица при исполнении служебных обязанностей.
Это было сказано так жестко, что Мотапан сменил тон.
—
— Неужели вы не знаете, как сюда попали?
— Ну не сам же я пришел! Подозреваю, что мне дали какой-нибудь наркотик, усыпили и привели сюда.
— Вы действительно спали. Но вам ничего не давали. Вы лунатик, барон, — проговорил Жак де Куртомер.
— Я — лунатик?! Кого вы хотите обмануть? Моя жизнь всем известна. Я ложусь в десять часов и встаю чуть свет, проспав восемь… иногда девять часов.
— Возможно, но не в постели. Вы бродите по ночам.
— Милостивый государь!
— Нет, признаю, что вы добродетельны, месье Мотапан. Тем не менее вы очень часто не ночуете дома!
— Вы не сможете это доказать!
— Это уже доказано! Вас находят в час ночи в квартире графа де ля Кальпренеда. Не станете же вы уверять господина комиссара, что вас спящего перенесла сюда волшебница. Поищите у себя в карманах! Вы обнаружите там ключ от своей прежней квартиры.
Мотапан сунул руку в карман, и лицо его приняло растерянное выражение.
— Этим ключом вы пользуетесь почти каждую ночь, — продолжал Жак. — Он пригодился вам и три дня назад, когда вы принесли сюда опаловое ожерелье.
— А! — воскликнул барон. — Вот куда вы клоните! Вы устроили эту комедию, чтобы обмануть суд!
— Извините, барон, — вмешался полицейский комиссар, — я представитель суда, и это не комедия. Я засвидетельствую то, что видел, и занесу в протокол, что, когда вас обнаружили, вы, спящий, стояли на коленях вот у этой стены.
Мотапан вздрогнул и вышел на середину кабинета.
— Да, — подтвердил Дутрлез, — у стены, где вы устроили тайник для своих сокровищ. Я был здесь и видел, как вы нажали на пружину, как опустилась панель…
— Вы были здесь… — перебил барон с дьявольской улыбкой. — Конечно, вас спрятала мадемуазель Кальпренед.
Мотапан попал в точку. Граф побледнел от гнева, Дутрлез смутился, и даже Куртомер растерялся. Один комиссар был бесстрастен. Он не совсем понял фразу, брошенную бароном, но запомнил слова Дутрлеза и решил их проверить.
— Милостивый государь, — сказал он строго, — меня не интересует, каким образом здесь оказался господин, живущий на четвертом этаже. Важно то, что он увидел в чужой квартире вас. Я действую как представитель следователя, которому поручено вести дознание. Расскажите, что здесь случилось, — обратился он к Дутрлезу.
Успокоенный Альбер, не колеблясь, указал на выступ в стене:
— Я утверждаю, что тут есть тайник и что сегодня ночью месье Мотапан вошел сюда, как делал и прежде, чтобы его осмотреть.