Дело «Норильский никель»
Шрифт:
4. Настоящий Указ вступает в силу со дня его подписания».
Наверняка останется тайной, кто подсунул российскому президенту такую редакцию текста указа. В ней совершенно не были взяты в расчёт сроки, необходимые для внесения корректив в перечень источников пополнения доходной части федерального бюджета на следующий год, как правило, к 30 ноября текущего года уже фактически свёрстанного. Однако в Правительстве России работали пусть не во всём безупречные люди, но — профессионалы, понимавшие намного больше кого-либо в формировании бюджетной политики. Соответственно и постановление Правительства № 479 «Об отмене вывозных таможенных пошлин, изменении ставок акциза на нефть и дополнительных
«1. Отменить с 1 апреля 1996 г. вывозные таможенные пошлины на все товары, за исключением нефти и газового конденсата.
2. Установить с 1 апреля 1996 г. ставку вывозной таможенной пошлины на нефть, включая газовый конденсат (код ТН ВЭД 270900), в размере 10 ЭКЮ за тонну, ас 1 июля 1996 г. производить экспорт нефти, включая газовый конденсат, без взимания вывозной таможенной пошлины…
8. Ввести с 1 апреля 1996 г. сбор за отпускаемую электроэнергию предприятиям сферы материального производства в среднем в размере 12 рублей за 1 кВт. ч электроэнергии дифференцировано по регионам в зависимости от сложившейся стоимости потребляемой электроэнергии в регионе и уплачиваемый энергоснабжающими организациями. Указанный сбор включить в состав себестоимости производства и передачи электроэнергии. Направить суммы этих сборов в доход федерального бюджета».
В общем, всё оказалось «проще пареной репы» — за президентскую милость к присягнувшим Борису Ельцину экспортёрам ответ держали все товаропроизводители внутри страны, особенно те, чьё производство было в достаточной степени энергоёмко.
Пусть кто-то из читателей, возможно, всё-таки сочтёт приведённые факты случайным стечением обстоятельств, но автор этих строк убеждён, что в этом чётко прослеживается лихорадочный поиск кремлёвским властителем свободных финансовых средств, необходимых команде его единомышленников для организации грандиозной пиаркампании перед вторым туром президентских выборов в России, состоявшихся 3 июля 1996 года. Этих людей ничуть не смущало, что благодаря их подзаконному нормотворчеству «экспортная поблажка», предоставленная десятку компаний, обернулась ростом себестоимости и снижением конкурентоспособности продукции десятков тысяч других предприятий, что в итоге «ударило по кошельку» индивидуально каждого конечного потребителя товаров и услуг — простого российского гражданина (!).
Так экспортная пошлина, уплаченная только одним ОАО «Норильский комбинат» в течение 1995 года, составляла 565 247 000 000 рублей, что по среднегодовому курсу валют (4645,75 рублей/$) было эквивалентно $ 121 670 000, а отсюда, экспортная пошлина за 1996 год также должна была быть эквивалентна сумме, не меньшей $ 120 000 000.
Ясно, что президентская «экспортная поблажка», как и соответственно увеличившиеся сборы за отпускаемую электроэнергию, взимавшиеся с предприятий сферы материального производства, исчислялась сотнями миллионов, а может быть и миллиардами $.
И всё для того, чтобы, — как писал об этом в статье «Кризис либерализма в России» опальный собственник нефтяной компании «ЮКОС», к тому времени уже узник СИЗО № 4 Москвы Михаил Ходорковский, — «заставить российский народ «выбрать сердцем».».
Объективно никак не складывается впечатление, что предприятия и промобъединения, входившие в состав концерна «Норильский никель», в 90-х годах XX века жизненно нуждались в каких-либо немедленных и серьёзных долгосрочных частных инвестициях в обновление или капитальные ремонты основных производственных фондов, либо в модернизацию оборудования и совершенствование
В то время в среде ещё только складывавшегося московского бомонда, представлявшего собой синтез якобы демократически настроенного чиновничества, по должности обязанного мыслить в фарватере чубайсовских идей и едва проявлявшихся долларовых миллионеров, было модно представлять акционирование и приватизацию как чуть ли не единственное средство в буквальном смысле спасения гибнущего государственного промышленного производства. Муссировалось мнение, что только через привлечение в государственный сектор экономики частных инвестиций, через вовлечение в производство инициативных грамотных специалистов по менеджменту можно будет создать условия для выхода промышленных предприятий из экономического кризиса, фактически подтопившего всё бывшее народное хозяйство России.
Конечно же, это так и было, но если речь шла о промышленных предприятиях, прежде считавшихся планово-убыточными, дотировавшимися в обязательном порядке из государственного бюджета, которые просто не в состоянии были сходу перестроиться и своей продукцией начать конкурировать с импортными товарами, для которых реформы Гайдара открыли свободный доступ на российский внутренний рынок.
Наиболее общеизвестными примерами этого являлись предприятия и промобъединения российского легкового автомобилестроения, нефтеперерабатывающей и резинотехнической, лесоперерабатывающей и целлюлозно-бумажной, а также текстильной отраслей промышленности, сельское хозяйство, производство различных упаковочных материалов.
Безусловно, здесь промышленная приватизация была необходима для того, чтобы со временем продукция предприятий этих отраслей бывшего народного хозяйства, резко оказавшихся в условиях свободных рыночных отношений лицом к лицу в статусе конкурентов перед именитыми зарубежными компаниями, могла достойно противостоять по цене и качеству на внутреннем рынке России своим зарубежным аналогам. Причём для этого Государству не потребовалось бы проводить ярко выраженную протекционистскую политику, направленную на поддержание продукции российских предприятий на внутреннем рынке, путём увеличения таможенных сборов по импорту аналогичной продукции зарубежных компаний.
Производство и экономика именно этих предприятий нуждались в огромных долгосрочных финансовых вложениях частных инвесторов, кипучей энергии и знаниях менеджеров-специалистов по отраслевому маркетингу.
Случись так, на внутреннем рынке страны, скорее всего, достаточно быстро появились бы легковые автомобили, автомасла и автопокрышки для них, канцелярская мелованная бумага, одежда и хорошо упакованная сельхозпродукция, произведённая российскими фермерами. Всё это, как минимум, было бы сравнимо по качеству с зарубежными аналогами или даже превосходило их, а самое главное, — реализовывалось бы в розничной торговой сети по приемлемым для рядового российского потребителя ценам.
Если бы вдруг всё это так и произошло, то думается, было бы впору, испытав гордость за осуществлённые полезные улучшения в российской макро- и микроэкономике, в буквальном смысле сотворить земной поклон Анатолию Чубайсу за все блага, делами и помыслами его сотворённые.
Однако по жизни вышло совсем по-другому — не честность и благость, а жадность до всеобъемлющей власти и быстрых денег взяли верх в умах авторов и проводников программ приватизации государственных промышленных предприятий по-Чубайсу. А отсюда, выразим убеждённость, ни среди живущих добропорядочных граждан российских, ни среди достойных людей будущих поколений россиян не найдётся для них слов благодарственных за приватизационные дела их, сотворённые ложью и бесправием, опиравшимся на всеобщее неведение сути происходящего.