Дело о картине Пикассо (Сборник новелл)
Шрифт:
Налицо был редкий случай, когда я разделял раздражение своего шефа и подумал, что пора уходить. Уходить из Агентства, совсем. И эта мысль так меня поразила, что я налетел на Обнорского, даже не заметив его хищной улыбки.
– Два по двести, мускатный орех, "Антиполицай",- сказал он, придержав меня за рукав и принюхавшись.
– У меня отгул,- с достоинством ответил я.
– Был,- злорадно усмехнулся Обнорский.- Пойдем-ка ко мне.
И он потянул меня через полосу препятствий, раскинутую киношниками в нашем коридоре.
В кабинете
Но несмотря на то, что это была чистая правда, всем было обидно. Особенно Агеевой, которая по-настоящему увлеклась этой писаниной и даже, тайком от Обнорского, писала новеллы и за других. Например, за меня.
Из корпоративной солидарности я едва кивнул Шилькину, чего он не заметил, поскольку был явно не в себе. Обнорский показал мне на стул, а сам растянулся на диванчике.
– А скажи мне, друг Илюша,- с сарказмом сказал он, продолжая какой-то разговор,- прав ли я был, когда говорил, что все телевизионщики конченные мудаки и что...
– Знаешь что, Обнорский...- вскинулся Илья.
– Спокойно, шучу я.- Обнорский сладко потянулся и подмигнул мне.Слыхал, чего на НТВ стряслось?
– Скорее, видал,- кивнул я.
– Давай, Илья, рассказывай все сначала, только подробно.
Шилькин нервно почесал бородку и кашлянул.
– Ребята снимали обыкновенные видовые планы на "перебивки"...
– На пере... что?- не понял Обнорский.
– На "перебивки". Ну... чтобы перекрывать склейки... неважно. Денис, оператор, "поднаехал" и...
– Поближе, что ли, подъехал? Они из машины снимали?
– Да нет!- Илья сломал сигарету.- "Наехал" - то есть укрупнился, приблизил картинку, что ли...- Он подозрительно посмотрел на Обнорского.- Ты издеваешься?
– Ни-ни...
– Короче, фокус навел...- произнес Шилькин и остановился, явно ожидая вопроса Обнорского про Игоря Кио, например, но тот невозмутимо кивнул."Опель" стартует, а на набережной - труп.
– Козлова,- уточнил для меня Обнорский.- Надеюсь, съемочная группа бросилась оказывать первую помощь?
– Она бросилась в редакцию,- раздраженно сказал режиссер.- А туда послали другую группу, чтоб снимали, как милиция работает. Они и сообщили, что убитый - Козлов.
Обнорский снова многозначительно подмигнул мне. Я надеялся, что он не рассчитывает на то, что я что-либо понимаю, и тупо кивнул.
– До эфира было минут пятнадцать,- продолжал Шилькин,- поэтому материал понеслись монтировать - и бегом на пульт. А дальше...
– И что ты хочешь от меня?- перебил его
– В идеале - вернуть материал. А по минимуму - найти того, кто это сделал, потому что... Ну мы должны знать, кто из нас... Ты поможешь?
Обнорский смотрел на меня. Как-то задумчиво и нежно. Из чего я сделал вывод: добром это дело не кончится. И на всякий случай сказал, вставая:
– Андрей Викторович, пойду я. Мне еще к репортерам надо, и Зудинцев...
– Сидеть!- рявкнул шеф.- Слушай, Илья, а есть у вас такая должность, которая не требует никаких специальных навыков, но везде дает доступ?
***
Голова у меня болела не так чтобы очень сильно, зато настойчиво. К тому же меня заметно поташнивало. Думаю, это было вызвано двумя факторами полной бессмыслицей, услышанной у Обнорского, и непривычно мягким ходом машины Шилькина - пафосной и напичканной всякими штучками вроде бортового компьютера и климат-контроля.
Ехали мы, естественно, на НТВ, где я должен был приступить к обязанностям администратора, о чем мне полчаса назад, радостно потирая руки, сообщил Обнорский.
– Буфет у вас там есть?- осведомился я.
– Есть,- неприязненно покосился на меня Илья.- Только "этого" там не подают, и вообще бухать на службе не советую. С этим у нас строго.
Я кивнул. Плевал я на вашу строгость.
Машина уткнулась в хвост длиннющей пробки на Фонтанке. Я достал сигарету и вопросительно взглянул на режиссера. Он махнул рукой и нажал на какую-то кнопочку, в результате чего из панели плавно выехала пепельница. Порядком, кстати, загаженная, что вызвало у меня неожиданную симпатию. Я решил навести мосты и дружески поинтересовался:
– Слушай, старик, а что случилось-то? Я так и не понял.
Шилькин прямо-таки вонзил в губы сигарету и принялся со смаком материться, как человек, который на время забыл о какой-то неприятности и вдруг о ней вспомнил. Я с интересом прислушивался, запоминая по ходу дела новые для себя обороты, среди которых встречались даже узкоспециальные, например, "ёб твою, телевизор, мать!". Закончив ругаться, Илья перевел дыхание и, к моему удивлению, довольно быстро и внятно обрисовал ситуацию.
Сегодняшним утром съемочная группа снимала видовые планы для архива. В объектив, кроме красот родного города, время от времени попадали и его жители. И вот, в частности, когда камера двигалась вдоль парапета набережной, в кадре оказалась сценка оживленного разговора троих мужчин. Оператор не придал этому значения, и только когда завизжали шины автомобиля - инстинктивно повернул объектив. С набережной резко уходил черный "опель", а там, где только что было трое - остался лишь один, причем в весьма неловкой позе. Какая-то сердобольная бабуся, выгуливающая собачку, тронула его за плечо, и мужик тут же сполз на землю, имея в районе солнечного сплетения большое кровяное пятно. Опытные новостийщики тут же смекнули, что они умудрились запечатлеть сцену убийства и, вызвав "скорую", понеслись в редакцию.