Дело о картине Пикассо (Сборник новелл)
Шрифт:
В баре на Большой Пушкарской было пустынно. Официанты, похоже, уже привыкли к телевизионщикам и не обращали особого внимания на громогласное обсуждение местных звезд эфира и тонкостей телевизионной технологии.
Сам я после третьей кружки перестал вздрагивать от словосочетаний типа "склейка в стык" и "немонтажный переход". Пора было переходить к делу, пока я еще был в состоянии шевелить мозгами.
Майкл сидел строго напротив и делал вид, что абсолютно не замечает моего присутствия. Зато Шилькин, заметно охмелев,
– Макс, да ты пойми,- страдальчески гудел он,- кто-то ведь предал нас, просто предал! А ведь среди наших - некому! А кто-то все-таки предал... И раз уж ты с нами, то...
– Да брось ты, Илья,- перебил я его, опасаясь, что он сболтнет про меня лишнего.- Сколько народу эту пленку видело - соблазн перепродать конкурентам, тем же бандитам, ментам, в конце концов... Думаешь, у вас никто не может быть завербован?
– Никто,- он пристукнул кружкой по столу.- Ручаюсь. За своих ребят - за всех р-ручаюсь.
– За всех, за всех?
Неожиданно встрепенулся Майкл:
– Точно! Вертелся же этот... Стажер! Коль, ну помнишь, такой худенький!
– А разве он на этой неделе приходил?- с сомнением отозвался Норвежцев, отвлекаясь от пространного объяснения Полтешку, как надо и как не надо монтировать.
– Был,- настаивал Майкл.- Точно был! Возле монтажной крутился...
– Кто такой?- меня очень смущала горячность Майкла.
– А хрен его знает, студент какой-то.
– Их к нам толпами присылают...- неожиданно поддержал его Шилькин.- Да у нас такое творится - себя не помнишь!
– Да уж, у вас шумновато,- согласился я.
– А ты-то где раньше работал?- поинтересовался Норвежцев.
– Я-то?- мне вспомнились последние полчаса перед эфиром.- Практически в самом тихом и спокойном месте на земле.
***
Я сидел на любимом диванчике шефа, потирая виски. Обнорский смотрел на меня без сострадания.
– Налаживаешь личные контакты?- язвительно принюхался он.- Молодец...
– Сами просили шифроваться, Андрей Викторович,- буркнул я.- Объявили бы на НТВ честно, так, мол, и так, вот вам великий сыщик Кононов Макс. А то "новый администра-а-атор..."
– Ладно, не ной. Есть результаты?
Я многозначительно посмотрел в потолок и поморщился - двигать глазами было больно. "Нет у меня никаких результатов, дорогой шеф",- подумал я. И сказал:
– Есть один след. Стажер. Никто его не запомнил. Возможно, профессионал. Буду разрабатывать. Кассету найду.
– Послушай, великий сыщик,- Обнорский присел передо мной на корточки, как воспитательница в детском саду перед клопом, кидающимся камнями на прогулке.- Ты как думаешь, зачем тебя в эти новости послали?
– Кассету искать,- послушно промямлил я.
Обнорский посмотрел на меня брезгливо.
– Кассету?.. И для чего же
– Так это... Коллегам помогаем. И вообще...- я очень старался на него не дышать.
– Да ты, Кононов, вконец все мозги пропил!- взорвался Обнорский и, встав, шваркнул кулаком по столу.- Ты хоть помнишь, что на кассете этой убийство! Резонансное, настоящее! Тебе вообще кто-нибудь говорил, чем занимается Агентство, в котором ты работаешь?!
– А...- Плохо мне было, плохо.- Это вы... намекаете, что я должен... То есть, мы убийство раскручиваем... Короче, мне надо...
– Если короче,- процедил шеф,- дело это, Макс, твой последний шанс. Вышибу за пьянку из Агентства к чертовой матери. Пойдешь "администра-а-атором", там такие нужны.
Я собрал последние силы и бодро, как мне показалось, встал.
– Так бы и сказали. Убийство, значит убийство. Формулировать же надо...
Я потихоньку пополз к выходу, но инквизитор не собирался меня отпускать.
– Погоди. Ты этот "первый кадр" внимательно посмотрел?
Я кивнул и поморщился: резких движений моя голова не одобряла.
– Пусто. Козлов и два мужика на общем плане. Ничего не разглядеть. И черный "опель".
– Номер?
– Хрена с два.
– Пустой?
– Номер-то?- не понял я.
– "Опель"!!!- заревел шеф, и я физически почувствовал, как моя бедная голова трещит по швам.
– Вроде пустой...
– Вро-о-оде...- передразнил Обнорский.- Вроде - у бабки на огороде: то ли сморчок, то ли дедок без порток! Катись! И запомни, нам нужна не только кассета, а тот, кому она понадобилась.
Я побрел к дверям, мысленно умоляя кого-нибудь позвонить Обнорскому и отвлечь его от моей жалкой фигуры. С бухлом надо завязывать. Это была моя самая частая мысль за последние несколько лет.
***
На НТВ все было так же, как накануне - народ сидел за компьютерами и ожесточенно печатал, Лариса тарахтела по телефонам, Петров ломал принтер. Придумав какую-то дурацкую байку, я осторожно расспросил их о стажере никто его не вспомнил. При этом оказалось, что в данный момент на студии стажировалось несколько человек. После непродолжительной консультации с Ларисой выяснилось, что все они - студентки журфака.
Я подошел к Шилькину, яростно ругающемуся о чем-то с Махмудом, и, дождавшись бурного финала, поздоровался:
– А, ты...- Илья явно чувствовал себя не лучше меня.- Привет.
– Материал еще нигде не всплывал? Ну у конкурентов каких-нибудь?
– Нет. А у тебя как успехи?
– Пока никак. Илья, что за стажер здесь крутился в день убийства? Вчера был разговор.
– Стажер? Вчера?- Ему не очень хотелось вспоминать про "вчера".- Не помню... А что, напал на след?
– Есть одна версия...- солидно обронил я, хотя все это пока было чепухой.