Дело о королеве красоты
Шрифт:
– Женщина сказала, о какой сумме идет речь?
– Да. Речь, по ее мнению, шла о миллионах.
– И вы согласились дать ей десять процентов?
– Да, согласился, учитывая…
– Учитывая что?
– Что от ее показаний зависит очень многое.
– Действуя таким образом, вы навредили бы себе еще больше, – буркнул Мейсон. – Ну а как насчет бумаги?
– Какой бумаги?
– Ну, нечто вроде договора, обязательства или соглашения, – пояснил Мейсон.
– Я же говорил вам, что такой бумаги нет.
– Но она же должна была иметь какую-то бумагу от вас, – сухо сказал Мейсон. – Она нуждалась в такой бумаге для собственной безопасности. Перестаньте лгать!
– Ну, в общем, расписку я ей дал, – ответил Уайт, смущенно глядя на свои ноги. – Но это не обязательство. Это просто бумажка.
– Но там есть ваша подпись?
– Да.
– Копия есть?
– Нет. Она сказала, что копия не нужна. Достаточно оригинала, чтобы я не мог отказаться от своего обещания. И она сказала, что спрячет эту расписку в такое место, где ее никто не найдет.
Мейсон устало сказал:
– Мы довольно долго говорим с вами, Уайт, и за это время вы так много раз пытались мне солгать, что я…
– А вы чего ожидали? – перебил его Уайт. – Что я сразу расскажу о нашем соглашении? Ведь я поклялся молчать об этом.
Мейсон повернулся к Делле Стрит:
– Думаю, мы можем ехать домой, Делла.
– А как же я? – спросила Эллен Эйдер.
– Вы возьмете такси и тоже поедете домой. И не будете предпринимать ничего, что можно было бы рассматривать как сокрытие или утайку вещественных доказательств. И ни в коем случае не пытайтесь поменять покрышки на своей машине. Понятно?
– Но если меня прижмут к стенке, я должна буду сознаться, что…
– Вы ни в чем не будете сознаваться, – перебил ее Мейсон. – Как только вас заберут в полицию, я разрешаю вам говорить только одно: «Я не буду говорить ничего, пока не вызовут моего адвоката». А когда появлюсь я, то скажу вам, чтобы вы вообще не давали ни письменных, ни устных, никаких показаний. Понятно?
– Мне кажется, это поставит меня в ложное положение.
– Конечно! – согласился Мейсон. – Но это гораздо лучше, чем…
– А в чем дело, мама? – перебил Мейсона Уайт. – Не позволяй этому человеку запугивать себя. Если ты хочешь рассказать полиции правду, иди и расскажи.
– Нет, нет, нет, ты ничего не понимаешь! – воскликнула Эллен Эйдер.
– Ваша подруга собирается вернуться сегодня попозже на вашей машине? – спросил Мейсон Уайта.
– Да, да, она вернется! – раздраженно бросил тот. – Вернется, если уж вам обязательно нужно это знать.
– Понятно, – сказал Мейсон. – И если вы хотите действительно проявить заботу о матери, вызовите для нее такси.
Мейсон сделал знак Делле Стрит, и они направились к двери.
Глава 14
Около
– Привет, Перри! Привет, Делла! – поздоровался он. – Чудесная сегодня погода, не правда ли? Как вы себя чувствуете?
– Отлично! – ответил Мейсон. – У вас были основания не предупреждать о своем визите заранее, лейтенант? Вы всегда будете врываться в мою частную контору незваным?
– Налогоплательщики скептически смотрят на полицейского, который сидит в приемной адвоката и ждет, пока тот соберется с мыслями или выпроводит клиента через черный ход. – И лейтенант Трэгг дружелюбно улыбнулся.
– Никакого клиента я через черный ход не выпроваживал, – ответил Мейсон.
– Совершенно верно, не выпроваживали… Дело в том, что мы собираемся арестовать вашу клиентку. И боюсь, что ей будет предъявлено обвинение в убийстве. Она наверняка захочет увидеть своего адвоката, вот я и подумал, что будет неплохо, если вы отправитесь вместе со мной. Это будет выглядеть как-то по-семейному, что ли, и сэкономит нам время.
– Где вы собираетесь ее арестовать?
– В магазине, где она работает. Это, конечно, не очень приятно, но вы сами понимаете: закон есть закон.
– Надеюсь, у вас есть доказательства ее вины? – спросил Мейсон.
– Доказательства? – переспросил Трэгг. – Ну конечно, у нас есть доказательства. Мы не имеем права арестовывать человека, не имея доказательств, тем более что она занимает известное общественное положение.
Мейсон сказал Делле Стрит:
– Ты останешься здесь, Делла, а я отправлюсь с лейтенантом Трэггом. Составлю ему компанию.
– Очень любезно с вашей стороны, Перри, – ответил лейтенант Трэгг. – А то сперва арестовываешь подозреваемого, потом звонишь его адвокату, который заставляет себя ждать час или два и тем самым дает возможность арестованному обдумать свои ответы и заготовить себе хорошую версию.
– На этот раз я буду с вами искренен, лейтенант, – ответил Мейсон.
– Прошу вас.
– И скажу Эллен Эйдер, чтобы она вообще не давала никаких показаний. Она даст свои показания только на суде в присутствии присяжных и прокурора.
– Вот как! – воскликнул Трэгг. – Не думаю, что это будет умно с вашей стороны, Перри.
– Может быть, и не умно. Но это будет по-джентльменски по отношению к женщине.
– Вам, конечно, виднее, – ответил Трэгг. – Но я бы хотел задать ряд вопросов еще до судебного разбирательства.
– Она может ответить, лейтенант, но это не должно быть нигде зафиксировано. И я беру на себя всю ответственность за ее поведение.
– Это будет вашим поражением, Перри, – заметил Трэгг. – Не верите?