Дело о краже артефактов
Шрифт:
— Какое это имеет отношение к нашему делу?
— Веспара заколдовали, — дворецкий слегка улыбнулся. — Заколдовали, приказав молчать о встречах с убийцей. Мне не давал покоя один вопрос: зачем Веспар искал встречи с убийцей? Ведь сначала убийца его не видел и даже не подозревал, что у его преступления есть свидетель…
— Подождите, — перебил Иван. — А откуда вы узнали о колдовстве? О наведенном на Сима заклятии говорил наш эксперт, господин Вивелли. Однако вряд ли эта сторона темной магии настолько известна непосвященным…
Гоблин
— Господин Суволли никогда не практиковал темную магию, но знал о ней очень, очень много… намного больше, чем все академики вместе взятые. К тому же я — из темного народа, моя мать… впрочем, это сейчас не важно. После пары разговоров с беднягой Веспаром я уже знал, что его оседлал злой дух. Ну, или как это по-научному, на него наведено дистанционное заклятие подчинения. И я стал думать о том, зачем дурак Веспар полез к убийце с разговорами. Он был действительно дурак, тут, на столе, подтверждение тому.
Гоблин торжественно вынул из кучки драгоценностей золотую пуговицу и мятую бумажку:
— Этот дурак попытался шантажировать убийцу! Читайте!
— «Эту пуговицу я нашел в парке, в ночь, когда убили мага», — прочитал Иван.
Буквы на бумажке были крупными и корявыми, почерк, несомненно, принадлежал помощнику конюха — Иван видел его собственноручные записи в протоколах допросов.
— Хм, — пробормотал сыщик.
В этот момент в коридоре раздались торопливые шаги, и в столовую вбежал запыхавшийся Пфалирон Мулорит.
— Вот вам и убийца, — сказал Турин, протягивая полицейскому пуговицу и бумажку.
— Да неужели! — обрадовался Пфалирон.
Внимательно разглядев узор, он произнес:
— Эта — эльфийская пуговица. Мало того, это — пуговица с одежды, которую носит кто-то из клана нагорий: Киперы или Кинтеры… Все сходится, ваш сосед по пансиону из одного из этих кланов. Но все же, боюсь, это — не доказательство. Он может сказать, что потерял эту пуговицу в другое время. Он же не раз бывал в поместье.
Иван кивнул:
— А еще он может сказать, что у помощника конюха зрение как у кошки, раз он увидел пуговицу в темноте, среди гравия!
— Он мог найти ее только около башни, — вмешался Бурегаг. — Господин Суволли несколько раз приглашал меня в свою лабораторию глубоким вечером. Хорошо помню картину: открывается дверь, и на дорожку падает полоса яркого света. Скорее всего, пуговица блеснула, когда убийца, уходя, открыл дверь.
Пфалирон согласно кивнул:
— Господин Суволли, как все маги, хорошо видел в темноте, поэтому в фонарях не нуждался, а больше почти никто по ночам там не ходил…
— Убийца потерял ее, когда убивал мага, — продолжал рассуждать Турин. — Сделал резкое движение рукой и…
— И все же от такой улики кто угодно отопрется, — заявил Пфалирон. — На одной пуговице обвинения не построишь.
— Конечно, — согласился Иван. — Зато подозреваемый из чего-то
Сыщик замолчал на секунду, потом решительно сказал:
— Нужен мотив! Почему убили мага? Можно ли было украсть артефакты без пролития крови? Если да, то почему убили? Почему украли именно эти артефакты и почему именно из башни? Ведь в самом доме, на выставочных стендах хранятся артефакты и большей стоимости!
— Надеюсь, вы сумеете разговорить убийцу, — хищно ухмыльнулся гоблин.
— Я тоже надеюсь, — ответил Иван. — Ладно, мы едем в управление. Пуговицу берем с собой, а остальное… В поместье есть надежный сейф?
Оорно кивнул.
— Уберите туда все камни. Новодельные кулоны и все прочее принадлежат или леди Лилиан, или ювелирам-заказчикам, вам предстоит выяснить, какой была договоренность. Но это не к спеху. А вот алмазы нужно запрятать как можно глубже. Из-за них уже погибли трое, и, боюсь, убийца не успокоится…
Эта мысль заставила Ивана задержаться в поместье еще на некоторое время. Завернув драгоценности в рогожу, он сгреб узел со стола и направился к двери:
— Господин Мулорит! Проследите, пожалуйста, чтобы никто не покидал комнату, пока мы секретничаем с мастером Оорно. Это для их же безопасности.
Отойдя от двери на расстояние, достаточное, чтобы не быть услышанным теми, кто оставался за ней, Иван попросил старика принести какую-нибудь плотную тряпицу, нож, бечевку и нитки — серые или черные.
Гоблин удивленно взглянул на сыщика, но ни о чем не стал спрашивать и дисциплинированно удалился в направлении своей комнаты.
— Проводите меня на кухню, — попросил Иван после того, как Оорно вернулся.
Видимо, известие о смерти мужа застало стряпуху вскоре после завтрака. Раковина была полна грязной посуды, на столе лежал уже начинающий заветривать кусок мяса… Иван положил рядом рогожный сверток, распаковал, тщательно собрал все алмазы в принесенную гоблином тряпочку.
— Куда ведет этот люк? — спросил он, указывая на грубо сколоченный деревянный щит в углу комнаты.
— В выгребную яму, — невозмутимо ответил гоблин. — Господин Суволли, когда строил дом, провел во все комнаты канализацию, но на кухне есть еще один слив — на всякий случай, если на пол попадет слишком много воды… Видите отверстия?
— Какова глубина колодца?
— Две дюжины локтей.
— Вот и прекрасно! Дерьмо — к дерьму. Помогите мне поднять крышку!
Под тяжелыми досками, как и ожидал Иван, темнела широкая дыра, в которой примерно в паре метров от уровня пола поблескивала вода. Сыщик тщательно обмотал узелок с алмазами бечевкой, отмерил две дюжины локтей и еще пару метров, привязал к концу бечевки нитку и аккуратно опустил всю конструкцию в выгребную яму у самой стенки колодца. Конец нитки привязал к щепке и затолкал ее в щель между камнями.