Дело о прокурорше в постели (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)
Шрифт:
Следом с перекрестка выворачивала целая кавалькада машин, на этот раз милицейских "фордов" и "вольво" с мигалками. Процессия остановилась возле милиции. Из "вольво" высунулись генеральские лампасы, увенчанные фуражкой. Я узнал народного генерала, нынешнего главу ГУВД. Теперь мне уже было не пробиться в помещение. Но поближе ко входу в отделение я просочился.
Минут через семь вся компания вывалила обратно на улицу, первыми телевизионщики с нацеленными на крыльцо камерами. В дверях появился генерал с Вересовской. За ними тянулось
– Мы, Дана Викторовна, пошли вам навстречу, - генерал распахнул перед художницей дверцу машины, - помните, вы теперь обязаны явиться по первому вызову следователя.
– Лана, - я отчаянно помахал ей, уже ныряющей в нутро генеральской "вольво".
Она нашла меня взглядом. Что-то шепнула генералу. Тот нахмурился, но дал знак пропустить меня к машине. Я плюхнулся на сиденье рядом с Вересовской.
– Это Володя... мой знакомый, мы вместе были вчера вечером, - пояснила девушка главному милиционеру города.
– Куда вас отвезти, Лана Викторовна?- поинтересовался генерал (меня он ни взглядом, ни тем более словом не удостоил).
– На Пушкинскую, - ответила Вересовская.
– Может, лучше в гостиницу?
– На Пушкинскую.
Процессия медленно ехала по направлению к "Дыре". Нас высадили рядом с небольшим сквериком. На прощание генерал еще раз предупредил Лану о необходимости явиться по первому слову следователя для дачи показаний.
Второй раз за последние двадцать четыре часа я поднимался по этой лестнице. Вот и нужный этаж. Дана потянулась к кнопке звонка.
– Не трезвонь, открыто, - я толкнул старую деревянную дверь, и она со скрипом подалась в сторону.
В галерее было темно. Дана нашарила на стене выключатель. Под потолком вспыхнула лампочка.
– Что ты теперь собираешься делать?
– поинтересовался я.
Залезть под душ, а потом в постель... Фарух!..
– позвала Дана хозяина.
Но про постель тут же пришлось забыть. Фарух лежал на полу в той комнате, где были составлены ящики с инсталляцией. Кровь, натекшая из располосованного от уха до уха горла, уже успела свернуться. С момента убийства прошло часа четыре, не меньше.
Мне пришлось зажать Дане рот.
Она билась в моих руках и кусалась, но я держал крепко. Несколько пощечин наконец привели ее в чувство.
– Только не надо кричать, ладно,- твердо попросил я.
Девушка кивнула.
– Посмотри, что-нибудь пропало?
Но ничего не трогай.
Дана обошла комнату, стараясь не ступать в лужу крови.
– Ящик. Ящик с Буддами. Все остальное на месте.
Теперь я и сам видел, что раскуроченного, а потом на живую нитку заколоченного мной ящика в комнате не было.
– Пойдем отсюда, - я потянул свою спутницу за руку.
Мы сидели на кухне и курили.
– Надо вызвать милицию...
– Лану трясла нервная дрожь - кончики пальцев так и ходили ходуном, да и голос
Вызовем... Только скажи мне, зачем убийцам какие-то глиняные фигурки? я знал ответ, но мне хотелось услышать, что скажет Дана.
– Не знаю, не знаю...
– она согнулась в три погибели и уткнулась лицом в коленки.
Кухня была уставлена водочными бутылками. Почти все они были пусты. Но полстакана водки я все же нацедил. Дана поперхнулась, когда я силой влил ей в рот обжигающую жидкость. На щеках ее проступил румянец, глаза приобрели осмысленное выражение.
– Дана, вся проблема именно в этих Буддах. Кому нужен слепой художник? Кому он мог перейти дорогу? Вероятнее всего, он помешал тем, кто пришел за этим твоим ящиком. Кто же про него знал, кроме тебя?
– Только те, кому я его должна была передать. Люди из буддийской общины.
– Кто они такие?
Дана толком не знала. Эти два молодых монаха прибыли в Россию из Внутренней Монголии всего месяца три назад, чтобы нести свет веры и искать новых адептов древнего вероучения.
Одного звали Намгандорж, второго - Юржагин. Ей поручили им позвонить по приезде и сообщить, что привезла посылку. Забрать ящик должны были они сами. В лицо она их не знает, но какие-то два желторясника были на тусовке. Может быть, это были они.
– В ящике было что-то еще, кроме Будд?
– спросил я.
– Я его даже не открывала.
Я думал: стоит говорить ей про кокаин или нет?
Пожалуй, стоило рискнуть - я и так уже вляпался по самые уши в эту дурацкую историю.
Я отсыпал Дане щепотку порошка из своего свертка.
– Ты знаешь, что это такое?
Она осторожно принюхалась, затем лизнула его кончиком языка.
– Кокаин?
– Ответ верный, - я протянул ей осколки Будды.
– Это было внутри.
– Не может быть...
– Здесь кокаина на несколько тысяч долларов. Сколько фигурок было в ящике? Считай сама. За это могли прирезать не только Фаруха.
– Господи... я ничего не знала.
– Какие сволочи,- Лану опять начало трясти.
Я обнял ее и прижал к себе. Рубашка там, где она соприкасалась с лицом Вересовской, промокла.
Я чувствовал, что и мои силы на исходе.
– Где здесь телефон?
– В комнате Фаруха, - Дана махнула рукой по коридору, - нет, не там, где он лежит... Погоди, я - с тобой.
Она вцепилась в мой локоть.
Я взглянул на пейджер. Девятый час утра. Какой длинный день... Хорошо быть криминальным репортером, всегда знаешь, куда и кому звонить.
Мне повезло. Начальник "убойного" отдела Центрального РУВД был уже на месте.
– А, Володя! Рановато ты сегодня звонишь - у нас все тихо.
– Не хотелось бы вас огорчать, Анатолий Александрович, но на Пушкинской убийство. В "Дыре".
– Погоди, я об этом ничего не знаю...
– в голосе "убойщика" слышалось удивление.