Дело о жнеце
Шрифт:
— О, дела есть, — Клэр выпрямился, юноша взмахнул рукой и пошел к лестнице. Он миновал мисс Бэннон, обошел ее как можно сильнее, и Клэр отметил, что она не отдернула юбки в оскорблении.
Она всегда так делала с Людовико. Юная мерзость заняла место Валентинелли?
Какое ему было дело?
Мисс Бэннон прижала ладонь к талии, и изгиб был таким, что хотелось сломать.
От мысли его словно облило ледяной водой. Клэр вдохнул, напрягаясь. Он ведь день сидел за бумагами и читал о преступлениях.
«Это Чувство. Это нелогично», — не помогало то, что убийства, которые собирал Аберлейн, точно не были работой нынешнего безумца, кроме двух, но о них данных было мало.
— Продолжай, — она была ужасно спокойной, но пальцы напряглись. Она могла словом сковать взрослого мужчину, но казалась такой хрупкой.
Клэр видел, как она творит нелогичные чудеса, и они не оставляли следов на ее юном лице. Это в церквях мира звали дьявольской натурой женщин?
Он собрал достоинство в кулак. Результат был жалким.
— Я не питомец и не ваш подопечный.
— Согласна, — она кивнула, темные кудри покачнулись. — Иначе я бы приковала вас, не позволила бы делать ни шага к опасностям снаружи. Вы не в порядке, Клэр, и это дело вам не по зубам.
Он не мог поверить ушам.
— Я в порядке, — он знал, что это ложь. — Я пережил шок для способностей, да. И были… сложности… но не важно, Эмма, это дело интересное, и работа лучше всего лечит от естественной… потери.
— Но вы не считаете потерю естественной, сэр. Это дело лучше оставить магии. Я обнаружила сегодня достаточно, и это меня беспокоит.
Он мог возмутиться, но Гнев угас.
— И меня отставят на полку? Нет уж. Мы с Аберлейном поладили, и с ним стоит исследовать…
— Он — полезный инструмент, не более, и он отвлечет меня своими действиями, — ее тон стал холоднее, над ней на лестнице появился Микал, сверкнув в темноте. — Вам лучше остерегаться инспектора, Арчибальд. Если он может испортить мне все через вас, то он попробует.
— И чем вы заслужили такое отношение от джентльмена? — это было несправедливо, но она отпрянула на шаг, побледнела, и в его груди поднялся жар.
В ее тоне бледности не было.
— Я спасла невинного из его когтей, и он затаил обиду. Ему не по себе, что женщина навредила ему.
Она считала, что это ответный удар? Голова Клэра заболела, он попытался понизить голос:
— Вы приписываете низость джентльмену…
— Она подняла голову, глаза опасно вспыхнули.
— С чего вы взяли, что он хороший, ментат? Озвучьте логику.
— Я все объяснил бы, если бы знал, что вы поймете, — он скалился? Клэру казалось, что он падал в дыру, смотрел на себя с ее дна, и его лицо исказилось, став гадким.
— И я о том же, сэр, — алые пятна появились
Она спустилась по лестнице, повернулась так резко, что край юбки чуть не коснулся ее колена.
Микал шел за ней, но не успел сделать ничего, лишь бросил пылающий взгляд на Клэра.
«Она идет в кабинет. Злится? Возможно. Задета?».
Что на него нашло? Ментаты так себя не вели. Как и джентльмены.
Он заламывал руки, заставил себя остановиться. Он опустил руки, пальцы болели, горели, он впился ногтями в плоть. Его плечи расслабились, он пытался отвлечься.
Ничего не находилось. Он прошел к лестнице, опустился, уткнулся головой в ладони, локтями в колени, и он оставался там, пока Филип Пико не нашел его час спустя и не повел в столовую, где мисс Бэннон — и Микал — отсутствовали во время ужасно долгого и мучительного ужина.
Глава двадцать шестая
Всеми доступными средствами
— Прима?
— Хм? — она оторвала взгляд от большой книги в кожаном переплете, глаза не сразу смогли сосредоточиться, она отвлеклась от веревок и парусов. Книга отвлекала ее, там было несколько абзацев про Британнию.
Это не помогало. Как и все другие книги, что она вытащила с полок. Они были бесполезны в этой ситуации.
Микал закрыл дверь с тихим щелчком замка.
— Вы идете на ужин? Или Финчу принести тарелку?
— Ничего не надо, — она отмахнулась, посмотрела на страницы. — Рома немного. Спасибо.
— Эмма, — он подошел к ее столу беззвучно, она увидела вокруг себя кабинет. Полки были на местах, хотя с дырами от ее поисков, стопка больших и маленьких книг была на столе, она собиралась сидеть тут всю ночь в свете угасающих углей и эфирной силы. Страницы с ее почерком — рисунки символов и имяглифов трепетали, усеивая комнату, но диван был пустым. Там она собиралась спать ночью, если исследования заведут ее в обещающем направлении.
Она была неаккуратной. Микал хмурился, но лицо не очень-то изменилось. Назревала беда.
Конечно, она приказала ему остудиться и пропала. Обычно она не была против его общества, пока работала. Но она не хотела, чтобы он видел ее дискомфорт. Или слезы, что блестели на некоторых записках, брошенных в решетку с шипением.
Чтобы разозлить сильнее, все эфирные нити, что вели к несчастному Келлеру, были закрыты на концах. Требовалась большая сила и внимательность, чтобы так скрыть следы мага. Кем бы ни был убийца, он был тщательным и ужасно умным.