Дело об обойных маньяках
Шрифт:
– А как же быть с нашумевшими нераскрытыми преступлениями? Листьев? Старовойтова?
– Ах, да там одна политика! С точки зрения распутывания преступления там нет ничего сложного. Ничего интересного. Одна пустота! А детективная проза! Вот вам образчик некоего русского автора: "Адвокат Мерри Пейсон откинулся на спинку кресла, соединил кончики пальцев и устремил испытующий взгляд на новую клиентку - молодую женщину, сидевшую через стол напротив него." И это пишет русский автор! Кто такой Перри Мейсон? Какой еще там адвокат? "Устремил"! А от словечка "Испытующий" мне сразу
– Но что вы скажете по поводу дела Соколова?
– Да! Пока оно выглядит заманчиво и немного развлекает меня. Но я хотел бы продолжить свою мысль. Меня в последнее время бесят применяемые методы расследования преступлений и их описания. Бежать по следам преступника с лупой в руке и выковыривать окурки из пепельниц - это же такой примитив! И главное здесь, пожалуй, даже не в примитиве, а в том, что следствие всегда опаздывает даже там, где оно могло бы упредить злодея. Ловить преступников надо не по отпечатку пальцев, а по отпечатку мыслей! Надо думать лучше него и в какой-то момент просто опередить его на один шаг - и все!
Откровения Холмского о состоянии современной детективной прозы были прерваны появлением Соколова. По его возбужденному виду сразу было понятно, что что-то произошло.
– Сегодня ночью была взломана соседняя квартира!
– с порога сообщил он.
– Я это предполагал, - забормотал Холмский.
– А если предполагал, то мог бы мне об этом и рассказать!
– сердито бросил ему Соколов.
– Я бы там наблюдение выставил.
– Ну, наблюдение всюду не поставишь!
– резонно возражал Холмский.
– И потом это была всего лишь одна из версий. Но - рассказывай подробности!
– Подробности таковы, - деловито начал рассказывать Соколов.
– Соседи, наслышанные о происшествиях в соседней квартире, также поставили себе в свое время дверь и обтянули окна легкими решетками, поэтому вторжений через эти проемы в квартиру быть не могло. И вот вам сразу вопрос, на засыпку: каким еще способом взломщики могли проникнуть в квартиру?
– Ну, возможности-то есть, причем много, - задумчиво начал тянуть Холмский.
– А квартира, случайно, находится не на последнем этаже?
– вдохновенно спросил я. Мне показалось, что я тоже чего-то стою в противостоянии этих двух динозавров сыскного дела.
– На последнем, втором этаже двухэтажного дома, - ответил Соколов, - выше только чердак.
– Так они проникли через чердак?
– сказали мы одновременно с Холмским.
– Так точно!
– сообщил Соколов, - через старое чердачное отверстие. Которое хоть и было давно запечатано, но после того, как злодеи откинули обнаруженный им люк старого чердачного хода - им оставалось проломить только пять сантиметров дранки со штукатуркой.
– Вот вам и старинные дома!
– насмешливо присвистнул Холмский.
– Но я, вообще-то, ожидал истории поинтереснее, поромантичнее, со злодейским проникновением через ветхую каминную трубу или что-то в этом роде.
– Да какая там труба!
– отмахнулся Соколов, - все печные трубы сломали еще в середине пятидесятых, после того, как в эти дома провели батареи парового отопления.
– Да, да, конечно!
–
– Но я ведь сказал, что мне просто хотелось романтики. Жаль, что в нее в очередной раз вмешалась проза жизни. Могли бы хотя бы одну каминную трубу на этот случай оставить. И что на этот раз искали, какие следы оставили?
– Искали, по всей вероятности, то же самое - отодвинута мебель, ободраны обои. Наиболее тщательно ими была исследована стена, смежная с ранее пострадавшей квартирой. Причем обои ободраны, если так можно выразиться, зверски, каким-то специальным предметом рода маленьких заостренных грабель; задачей применения последних была, вероятно, необходимость продрать стену до кирпича. Злоумышленников мы стали называть между собой обойными маньяками. Из украденного - только тяжелый золотой браслет хозяина, работающего официантом в ресторане "Русская кухня". А следов - следов на этот раз куча! Дело в том, что после пролома потолка в квартире на полу осело много штукатурной пыли, вот на ней-то эта парочка и оставила свои следы.
– Парочка?
– хмыкнул Холмский.
– Значит, их, все-таки, было двое, а не трое. Но отпечатков пальцев, конечно же, нет?
– Нет, конечно!
– отвечал Соколов.
– А следы обуви немногое нам дают. Примерный вес и рос преступников - вот и все. Не по обуви же их прикажете искать во многомиллионной Москве!
– Да, конечно, не по обуви, - задумчиво сказал Холмский.
– Слушай Виктор! Есть у меня одно соображение. Давай-ка мы его укромно обсудим с тобой на лоджии.
Холмский с Соколовым вышли на лоджию.
Разговор их носил острый, эмоциональный характер.
Холмский на чем-то настаивал и делал рубящие жесты ладонью руки.
Соколов, наоборот, противился, и его жесты были отрицающие. Но минут через десять они, наконец, пришли к какому-то согласию и, удовлетворенные, вернулись в комнату.
– Вы уж Валерий, простите нам наши секреты, - оправдывался Холмский. Через несколько дней я сам с удовольствием вам обо всем расскажу.
– Если будет что рассказывать!
– угрюмо заметил Соколов.
– Ах, Виктор!
– игриво сказал Холмский, - Я ли когда-нибудь тебя подводил?
– Да, действительно, пока такого не было, - отвечал Соколов, - но на этот раз уж больно все как-то чудно заверчено!
6. Ответы на все вопросы
Через несколько дней к нам заглянул сияющий Соколов.
– Имею честь поздравить всех нас с успешным завершением дела!
– сообщил он, и начал складывать свой зонт.
– У-ух! Ну и погодка на улице! Лютует!
– Накрыли голубчиков?
– обрадовано спросил Холмский и жестом предложил гостю пройти в гостиную.
– А мы сейчас чайку поставим, с медком!
– Все свершилось, как и было задумано, - продолжил Соколов, вешая зонт на крючок шляпницы. Потом снял с себя черный кожаный плащ и кожаную же кепи. Все было учтено могучим ураганом мысли. Явились они в мастерскую... Но, впрочем, может быть ты сам, Александр Васильевич, начнешь? А я уж потом закончу.
Холмский как раз вернулся из кухни, где уже уютно засипел чайник, горделиво подбоченился, приняв одну из классических поз Пуаро, и начал рассказывать, взявшись одновременно неторопливо набивать свою трубку.