Дело об украденном саркофаге

Клугер Даниэль Мусеевич

– Вас подвезти?

Ницан заглянул внутрь. За рулем сидел Этана Шульги. Детектив уселся на заднее сидение, хлопнул дверцей

– Куда вы направлялись? – спросил Этана, трогаясь с места.

– Домой, – ответил Ницан. – Куда же еще можно направляться в конце дня? А вы, видимо, навещали тетушку?

– Она утверждает, что вы задавали ей странные вопросы, из которых можно сделать один-единственный вывод: со смертью нашего родственника не все в порядке, – сказал вместо ответа Этана Шульги.

– А разве со смертью

кого-нибудь может быть что-то в порядке? – удивился Ницан. – Это же, все-таки, смерть, а не прогулка на Тростниковое море.

Этана пожал плечами. Его внимание было целиком поглощено извилистой и плохо освещенной дорогой

– Скажите пожалуйста, господин Шульги, а с чего вдруг вы надумали оспорить завещание вашего покойного дяди? – спросил Ницан, удобно развалившись на кожаных подушках.

Этана покосился на пассажира.

– Вы уверены, что я обязан отвечать на подоьный вопрос? – спросил он в свою очередь.

– Почему бы и нет? –Ницан усмехнулся. – Вы ведь все-таки встревожены, не так ли? Примчались в Анат-Яху по причине моего туда визита. Думаю, вы вполне разделяете подозрение вашей тетушки...

– Какое подозрение? Что за чушь вы несете? – недовольно спросил Этана.

–Госпожа Баалат С-Тройной-Фамилией уверена, что вашего дядю кто-то прикончил, – объяснил Ницан. – И что на то основания были у многих. У вашей второй тетки Шошаны. У вашего кузена Пилесера... У вас самого... Кстати! –сказал он удивленно, словно только сейчас об этом подумал.– У вас причин больше. Новый вариант завещания вас существенно обделил.

– С чего вы вообще взяли, что дядю Навузардана кто-то убил? – нервно спросил Этана. – Насколько я знаю, полиция ни о чем таком не сообщала.

Ницан промолчал. Как раз в это время они въехали на восточную окраину Тель-Рефаима. Этана затормозил и повернулся к Ницану.

– Хорошо, извольте. Надеюсь, ваши пьяные мозги способны понять, что я не имею никакого отношения к смерти Навузардана. К тому же, я все еще не верю в то, что он был убит. Об изменении завещания я узнал от адвоката. Дело в том, что ранее было оговорено: вся собственность Навузардана Шульги делится между мною и его сыном Пилесером в равных долях.

– Почему?

– Потому что изначально капитал компании принадлежал не только Навузардану, но и его старшему брату – моему отцу. Он умер в молодости, не успев оформить передачу своей доли мне. Но Навузардан при свидетелях поклялся, что после его смерти собственность «Дома Шульги» будет разделена между Пилесером и мной – при условии сохранения единства компании... После траурной недели вскрыли завещание – по нему я получил в управление «Косметику Иштар». Это же насмешка! Фирма едва сводит концы с концами, ее давно следовало объявить банкротом...

– Косметика Иштар... – повторил Ницан, пытаясь вспомнить, с чем это название связано. – Косметика Иштар... – какая-то смутная ассоциация мелькнула

у него в голове, и он спросил: – Вы не были знакомы с Лугаль-Загесси?

– Кто это?

– Маг.

– Впервые слышу это имя, – ответил Этана.

– Я так и подумал, – Ницан вздохнул и открыл дверцу автомобиля. – Всего хорошего, господин Шульги... – пробормотал он, выбираясь из машины.

– Постойте! – воскликнул Этана. – Я отвезу вас домой, только скажите – куда. И потом: вы так и не сказали, почему вы считаете, что мой дядя был убит?

Не останавливаясь, Ницан махнул рукой. Этана некоторое время следил за ним, потом захлопнул дверцу и укатил.

– Черт-те что... – бормотал Ницан, двигаясь плохо освещенными проулками и внимательно глядя под ноги. – Убили-не убили... Какая разница... Главное – домой попасть...

Он остановился, с удивлением осмотрелся. Темные проулки привели его аккурат к входу в Дом Иштар. Ницан ничего не успел понять, как две юные жрицы подхватили его под руки и повлекли внутрь. Здесь от насыщенного сильными ароматами воздуха у него резко закружилась голова.

– Минуточку, красавицы, – пробормотал Ницан, осторожно высвобождаясь от нежных, но крепких ручек. – Честно сказать, я вовсе сюда не собирался. Вернее сказать... – тут ему в голову пришла неожиданная мысль. – А нет ли среди вас, милые мои, старой моей подружки Ингурсаг?

Выражение лиц похожих друг на друга девиц одновременно изменилось. Правда, ненадолго, но Ницан успел заметить.

И это было последним, что он вообще успел. Перед глазами вспыхнул хоровод огней, сопровождавшийся странно звучащей музыкой. Хоровод превратился в черную воронку, куда и провалилось слабо сопротивляющееся сознание детектива.

Очнулся Ницан внезапно. Словно мокрая холодная тряпка прошлась по его мозгам.

Он лежал на низком ложе в маленькой комнате, уставившись в потолок. Девушки исчезли, музыки тоже не было. Только густой запах специй все еще пропитывал влажный воздух. Ницан осторожно поднялся, обвел настороженным взглядом пустое помещение.

Вернее, казавшееся пустым. Спустя мгновение он заметил неясную фигуру у почти погасшего алтаря, а еще через какое-то время к нему угрожающе шагнул голем. В руке его угрожающе покачивалась дубинка.

– Какое интересное отношение к посетителям... – пробормотал Ницан, на всякий случай отступая к стене. – Как все-таки изменились формы служения Иштар...

Голем поднял дубинку. Детектив быстро вытащил из кармана лицензионное свидетельство и ткнул его под нос немому стражу.

Голем замер. Зато пришла в движение фигура у алтаря пришла в движение и неслышно приблизилась. Это была молодая женщина в черном покрывале. Ницан с удивлением обнаружил на ее груди золотой полудиск верховной жрицы и склонился в вежливом поклоне – насколько это позволяла головная боль и паршивое настроение.