Дело очаровательного призрака
Шрифт:
Женщина протянула ему руку, улыбнулась, потом пожала руку Делле Стрит, вместе с ними вышла из квартиры, закрыла дверь и направилась к пассажирскому лифту. Мейсон и Делла Стрит завернули за угол к грузовому.
– Думаешь, она что-нибудь скажет дежурному? – спросила Делла Стрит.
– Понятия не имею, но теперь багаж у нас. Он определенно принадлежит Элеоноре.
Секретарша глубоко вздохнула.
– Боже праведный! У меня до сих пор кружится голова. Как я удивилась, узнав, что Этель Белан – это не Сьюзен Грейнджер и… ты понимаешь, что я имею
– О плаще я быстро догадался. Сейчас у нас стоит засуха, и, собираясь куда-то две недели назад, Элеонора не стала бы брать с собой плащ, в особенности теплый осенний, в котором ее нашла полиция. Если бы она и брала плащ с собой, то предпочла бы какой-нибудь легкий и складывающийся таким образом, чтобы практически не занимать места.
– Но зачем Элеоноре было раздеваться в квартире Этель Белан, надевать плащ, отправляться в парк и устраивать танцы при луне? Почему Этель Белан дала ей его…
– Она могла и не давать, – перебил Мейсон. – С таким же успехом Элеонора могла просто снять его с вешалки, не спрашивая разрешения. Мы знаем только одно: эта вещь принадлежит Этель Белан. Больше она нам ничего не сообщила.
– Да, ты прав, – согласилась Делла Стрит.
– Конечно, она предположила, что нам все известно. Обрати внимание на то, что эта квитанция покрывает арендную плату с шестнадцатого по двадцать третье августа. Сегодня у нас семнадцатое. Этель Белан строго следит за финансовой стороной дела. Она взяла арендную плату за неделю, следовательно, можно прийти к выводу, что договор вступил в силу или второго августа, или девятого и оплата вносилась раз в неделю.
– Элеонора уехала из дома вечером второго августа.
– Она могла поселиться здесь и девятого. В таком случае нам предстоит выяснить, чем она занималась со второго по девятое августа.
– Ты обратил внимание, шеф, что Этель Белан ссылалась на нее как на Элеонору Корбин, а не Элеонору Хепнер?
– Конечно.
– Так зачем же она все-таки снимала эту квартиру с девятого по шестнадцатое?..
Грузовой лифт остановился на третьем этаже. Дверца открылась. Это был другой лифт с другим лифтером.
Мейсон пропустил Деллу Стрит вперед и зашел следом за ней, держа чемоданы таким образом, чтобы лифтер не мог определить, пусты ли они или забиты до предела.
– Нас вызывали, чтобы забрать багаж, который отдают в починку, а дежурный послал нас к грузовому лифту. Лифты в передней части дома – только для жильцов и их гостей!
– Знаю, знаю, – с сочувствием в голосе закивал лифтер. – Здесь происходит много странных вещей. Если бы вы дали ему доллар, то зашли бы с парадного входа и…
– Мы дали ему доллар?! За что? Чтобы нам разрешили пронести чемоданы от лифта до машины?
Лифт остановился на первом этаже, Мейсон и Делла Стрит вышли из него, открыли широкую дверь и остановились в переулке.
– Иди за машиной, Делла, – велел Мейсон. – Подъедешь сюда и
– Почему бы тебе…
– Не исключено, что кто-то попытается отобрать у тебя багаж, – улыбнулся Мейсон. – У меня это сделать гораздо сложнее.
Мейсон остался стоять на тротуаре рядом с двумя яркими чемоданами и сумкой. Стройная фигура Деллы Стрит быстро скрылась за углом. Примерно минуты через три она подъехала на машине. Мейсон загрузил вещи в багажник. Делла Стрит пересела на место пассажира, а Мейсон повел машину.
– Куда теперь? – поинтересовалась девушка.
– Например, к тебе. Эти вещи уж слишком заметны, и в нашем здании на них определенно кто-нибудь обратит внимание. Скорее всего, их в недалеком будущем упомянут в прессе.
Делла Стрит кивнула.
Мейсон влился в поток движения. Притормозив на перекрестке на красный свет, он подозвал продавца газет и купил вечерний номер.
Пока Мейсон следил за ситуацией на дороге, Делла Стрит просматривала газету.
– Так! – воскликнула она.
– Что новенького?
– Журналисты с радостью сообщают тебе, что ты – «персона нон грата».
– Почему так получилось?
– Они поняли, что ты хочешь избежать огласки, а поэтому разошлись на полную катушку. Подобные рассказы всегда привлекают внимание читателей. Наследницу идентифицируют богатые родственники. Для того чтобы информация не просочилась в прессу, нанимают дорогостоящего адвоката. Он также будет представлять девушку, если ей предъявят какое-либо обвинение. Шеф, а если подумать, семья поступила несколько странно, не так ли?
Мейсон кивнул.
– Такой крупный аванс… Боже праведный, ведь ты берешь такой гонорар только в делах об убийстве!
Мейсон снова кивнул.
– А все эти разговоры о защите семьи от скандальной известности… Ведь с самого начала было ясно, что вся история неизбежно просочится в прессу, а их действия привлекли еще большее внимание – в десять раз больше, чем если бы они не нанимали тебя, не появлялись вместе с тобой в больнице, а ты не отвозил бы Элеонору в неизвестном направлении.
Мейсон опять кивнул.
– Да, ты полон энтузиазма, – саркастически заметила Делла Стрит.
– Просто соглашаюсь с тобой.
– Я сейчас подумала, как странно, что они обратились к тебе, попросив заняться связями с общественностью… Они говорили, что хотят свести историю на нет, а в результате малозначительный эпизод стал обрастать деталями, словно снежный ком. Перри Мейсон, известный адвокат по уголовным делам, нанятый семьей Элеоноры, меняет врача, перевозит пациентку в частную клинику в машине с сиреной, несущейся со скоростью шестьдесят миль в час и маневрирующей в потоке движения таким образом, что за ней не угнаться. Никто не представляет, где сейчас находится больная. Далее следует история семьи: богаты, постоянно ездят в Европу, фотографии отца, упоминается о тайной женитьбе с Дугласом Хепнером. Боже праведный, шеф, все, что они пытались скрыть, в деталях описано на первой полосе.