Дело очаровательного призрака

Гарднер Эрл Стенли

Мейсон снова молча кивнул.

– Насколько я понимаю, скорость твоего мыслительного процесса значительно опережает мою, – заметила Делла Стрит. – Когда ты обо всем догадался?

– Когда мне вручили чек на двадцать пять тысяч долларов.

– Да, я тут, конечно, туго соображала. Почему они это сделали?

– Потому что, по выражению Ольги Джордан, они предполагают, исходя из предыдущих выходок Элеоноры, что на этот раз она выкинула что-то из ряда вон выходящее.

– Интересно было бы поговорить со Сьюзен Грейнджер

и выяснить, как она связана со всем этим. Видимо, она – третья сторона треугольника.

– Не исключено.

Делла Стрит, задетая сдержанностью адвоката, откинулась на сиденье и молчала, пока машина не притормозила у ее дома.

– Вызвать носильщика? – спросила секретарша.

– Нет, – покачал головой Мейсон. – Я поднимусь вместе с тобой. Пусть твои соседи думают, что ты куда-то уезжала по делу. Боже, ну почему эти чемоданы такие яркие?!

– Скорее всего, в холле мы никого не встретим, шеф. Да и вообще мы постоянно срываемся с места и возвращаемся в самое разное время, так что мои соседи к этому уже привыкли.

Мейсон вышел из машины и открыл багажник.

– Бери сумку, Делла, а я понесу чемоданы.

Они зашли в здание, увидели, что в холле никого нет, и поднялись в квартиру Деллы Стрит.

– Что мне делать с этими вещами? – обратилась девушка к адвокату. – Распаковать, развесить на вешалки или просто оставить…

– Оставить как есть. Надеюсь, Делла, ты обращала внимание на то, что укладывала?

– Как раз та одежда, что я ожидала. Часть даже оказалась не распакована. Разные платья, нижнее белье, чулки. Как я предполагаю, вся косметика лежит в сумке.

– Давай посмотрим, что там, – предложил Мейсон.

– А если сумка заперта на ключ?

– Если заперта, то вызовем слесаря, чтобы он ее открыл. Мне необходимо знать, что лежит внутри.

Делла Стрит щелкнула замком, потом еще одним – и сумка открылась.

– Ой, какое все красивое! – воскликнула Делла.

Сумка была сделана таким образом, чтобы по краям ставить кремы и лосьоны в баночках и бутылочках в специально отведенные для них ячейки. С внутренней стороны крышки располагалось зеркало, по его краям лежали маникюрные принадлежности – каждая на своем месте. Центральную часть заполняли сложенные чулки, нижнее белье и ночная рубашка.

Делла Стрит вынула рубашку и приложила к себе.

– Ох, – вздохнула она.

Это была коротенькая сорочка модного фасона, чуть длиннее верха пижамы.

– Говорят, что краткость – сестра таланта, – усмехнулся Мейсон.

– Думаешь, что есть что-нибудь более талантливое, чем подобное изделие?

– Мы все постоянно чему-то учимся, набирая жизненный опыт, – улыбнулся Мейсон. – Вот сейчас, например, я понял, что несколько отстал от жизни.

– Ты отстал? А как ты думаешь, что в этот момент чувствую я? – воскликнула Делла Стрит.

Она рассмеялась, чтобы скрыть смущение, сложила одежду

и упаковала все так, как было вначале. После этого Делла Стрит сняла крышку с одной из баночек с кремом и заметила:

– Элеонора определенно уделяет большое внимание своей коже.

– Да, кожа отменная. Если бы ты только ее видела, когда Элеонора откинула одеяло и показала свои ножки.

– Очаровательна?

Мейсон заулыбался, предаваясь воспоминаниям.

– Как я догадываюсь, – с горечью заговорила Делла Стрит, – бедная девочка не осознавала, что ты стоишь рядом, когда откидывала одеяло. Владелица подобной ночной рубашечки, наверное, вообще чрезвычайно стеснительная особа.

– Хотя краткость и считается сестрой таланта, не предполагается, что она имеет какое-то отношение к стеснительности.

Делла Стрит опустила средний палец в баночку с кремом и заявила:

– Посмотрим, как этот дорогой крем ляжет на кожу рабочей лошадки и… – Внезапно она замолчала.

– В чем дело, Делла?

– Там что-то есть. Что-то твердое.

Средний палец Деллы Стрит показался из баночки.

– Похоже на кусок стекла, шеф, или…

Секретарша вынула пачку салфеток, стерла налипший крем и выбросила бумагу.

– Боже праведный! – воскликнул Мейсон.

На руке Деллы Стрит лежал и переливался множеством цветов бриллиант прекрасной огранки. И Мейсон, и Делла Стрит потеряли дар речи.

– Там больше ничего нет? – спросил адвокат через несколько секунд, когда они оба немного пришли в себя.

Делла Стрит снова опустила палец в баночку с кремом и опять вынула что-то твердое. На этот раз, после того как крем был стерт, они увидели красивый зеленый изумруд.

– Я, конечно, не специалист по драгоценным камням, – призналась Делла Стрит, – но этот набор, представляется мне, высшей пробы.

– Сливки, – согласился Мейсон.

– Наверное, стоит заглянуть и в другие баночки, не так ли, шеф?

Мейсон кивнул.

После того как Делла Стрит закончила исследование баночек с кремами, Мейсон с секретаршей собрали неплохую коллекцию из пятнадцати бриллиантов, трех изумрудов и двух рубинов.

– В сумке есть еще лосьоны, непонятные мне бутылочки и…

– Везде посмотрим, – решил Мейсон.

– Как ты думаешь, что скажет Элеонора, когда узнает, что мы так беспардонно обращались с ее сумкой?

– Это мы выясним позднее, а пока займемся содержимым сумки.

– Элеоноре подобное, скорее всего, не понравится.

– Я ее адвокат.

– Она тебя не нанимала. К тебе обратилась ее семья.

Мейсон задумался.

– Да, ты права, – наконец сказал он.

– Но мы все равно продолжим исследование?

– Несомненно. Вперед, Делла!

Двадцать минут спустя Делла Стрит и Мейсон рассматривали удивительную коллекцию драгоценных камней, переливавшихся всеми цветами радуги.