Дело одинокой канарейки
Шрифт:
– Ах ты, сволочь!
Полянская вскочила и схватила Дашу за шиворот. Ту от неожиданности в первую секунду просто парализовало. Но как только Даша пришла в себя, она схватила со стены разделочную доску и огрела соперницу наотмашь по ноге. Лелька взревела, вырвала доску и отшвырнула в сторону, вдребезги разбив окно. Хозяйка крошечной кухни, на которой разгорелся бой, прижалась к стене, не зная, что предпринять.
Услышав звон стекла, Лелька на мгновение замерла, а потом набросилась на Дашу с новой силой. Вцепившись в рыжие кудри обеими руками, Полянская издала какой-то жуткий утробный звук и со всей силы дернула Дашу за волосы. Если бы в самый
Запихнув Дашу в туалет, Анна набросилась на Лельку.
– Ты что, совсем озверела? А если бы ты ее убила?!
– Да ее четвертовать мало! Она, тварь, меня первая ударила!
– Я тебя не била! – подала голос из туалета Даша. – Нечего было лезть, куда не надо!
– Рыжая, ты лучше молчи! – грохнула половником в дверь Петрова. – Заставлю тебя всю квартиру чинить. Вы что, обе чокнулись?! Разбить окно в конце сентября! Как я теперь здесь жить буду?
– Сдери с нее шкуру и повесь на окно, – проворчала Лелька.
– Ладно, – Аня обессиленно опустилась на стул. – Иди домой, я с тобой потом поговорю.
Полянская с шумом выпустила пар из ноздрей.
– Пока эта тварь будет здесь, ноги моей в твоем доме не будет.
– Меньше вони, больше места! – снова раздался из сортира возмущенный голос.
– Рыжая, замолчи! – рявкнула Аня. – Выйдешь, я тебе добавлю!
4
На всякий случай Даша выждала еще десять минут. Когда же она наконец отважилась высунуть кончик конопатого носа наружу, в квартире стояла подозрительная тишина. Вооружившись ершиком для чистки туалета, Даша осторожно покинула свое убежище. Никого.
Ни в комнате, ни на кухне хозяйки не оказалось.
Даша облегченно вздохнула и потрогала затылок. Кожа на голове горела, проклятая монстриха вырвала ей, наверное, половину волос. Гадина. Она осмотрелась.
Весь пол на кухне, словно рыночную площадь в конце рабочего дня, усеивали осколки стекла, денег, обрывки бумаг и фотографий. Всхлипнув, Даша присела на корточки и осторожно, чтобы не пораниться, стала собирать попорченное имущество. Деньги, по счастью, оказались целыми. Даша аккуратно сложила их и засунула обратно в кошелек Иржи. Бумаги представляли собой обрывки квитанций, чеки, рецепты... Тщательно пересмотрев их и не обнаружив ничего интересного, она сложила все – и целое и порванное – в свободное отделение бумажника. Ее внимание привлекли несколько фотографий. Даша принялась с любопытством их рассматривать: пожилой мужчина, наверное, отец; женщина, очень похожая на Иржи, без сомнения, мать, совсем маленькая девочка, возможно, сестренка, и еще несколько обрывков от каких-то общих снимков. Некоторых частей в разорванных фотографиях явно не хватало.
Даша заглянула под стол, там ничего не было. Потом она заметила щель между полом и холодильником, в глубине которой явно что-то белело. Распластавшись, с большим трудом вытащила недостающие кусочки фотографий. Стряхнув пыль и паутину, Даша аккуратно сложила их на столе.
С одного из фрагментов на нее смотрели снисходительные глаза Германа Лозенко.
Глава 37
1
Лозенко положил телефонную трубку и откинулся на спинку кресла. Он давно ждал этой минуты. Ждал и вместе с тем не верил, что она когда-нибудь настанет.
Однако надо
– Мне нужно передать подарок одному родственнику. Это сюрприз. В камере хранения, на Курском, возьмешь сумку, там же рядом будут лежать ключи от машины. Все возьмешь и поедешь на ВДНХ. Адрес и номер ячейки я послала тебе по Интернету. Машина – серо-зеленый «БМВ», номер тоже в письме. Отключишь сигнализацию, откроешь багажник, положишь туда сумку. – И, словно предупреждая вопрос, с легкой усмешкой добавила: – Поспеши, времени у тебя в обрез. Человек должен получить свой подарок вовремя. Кстати, – звонившая выдержала паузу, – не вздумай в сумку сунуть свой нос. Подарок приготовлен не для тебя.
– Так, может, тогда попросить кого-нибудь другого? Я сейчас немного занят...
– Когда мне понадобится твой совет, я за ним обращусь. А пока собирайся и быстро на вокзал. Мне посторонние не нужны. Нет времени работать – так и скажи, отправлю тебя на заслуженную пенсию.
И бросила трубку.
Герман встал, окинул взглядом свой роскошный кабинет. Здесь он всегда ощущал себя таким... значимым. Таким уверенным и спокойным. А сейчас это ощущение пропало. Вместо него резкое, лихорадочное чувство опасности вдруг полоснуло по натянутым до предела нервам. Мелькнула мысль – а не бросить ли все, пока не поздно? Денег у него достаточно, документы – какие угодно, сесть на ближайший самолет и улететь подальше отсюда.
Но чем больше он уговаривал себя, тем меньше верил в реальность задуманного. Несколько заказов недоделаны, а деньги взяты полностью. Он мог бы вернуть их, даже заплатить неустойку, но прекрасно понимал, что никто не захочет брать деньги обратно даже с двойной неустойкой. С этими людьми шутки плохи. Если он сбежит, а потом они его найдут, от смерти спасти сможет только чудо. Да и то вряд ли.
Лозенко оттянул ворот дорогого джемпера, словно тот мешал ему дышать. Как хотелось бы исчезнуть. Прямо сейчас. Исчезнуть и больше никогда не появляться в этой проклятой стране, не общаться с этим быдлом...
С другой стороны, чего он ждет, ведь у него все для этого готово: деньги, документы, только поймать такси и доехать до аэропорта. Чего он боится? Они, заказчики, даже не подозревают о его существовании. Его знают только контрагенты. Да и то, знают лишь его электронный адрес, абсолютно безымянный, анонимный адрес. Никто никогда не сможет добраться до этого кабинета. А если и сможет, то его уже давно здесь не будет. Все о нем знает только она... При необходимости она найдет его даже на обратной стороне Луны. От этой мысли Лозенко застонал и снова сел в кресло.
Надо, надо было сделать ее своей любовницей.
А может, это просто хитрый ход с ее стороны? Может, таким образом она заставляет его сделать первый шаг?
2
Лозенко налил коньяк, но пить не стал, вспомнив, что надо будет садиться за руль. Отставив бокал, он продолжал размышлять. Не напрасно ли он переживает? Не важно, хочет ока его или нет. Кроме всего прочего, именно он, Герман Лозенко, является в этой хрупкой цепи единственным звеном между исполнителями и заказчиками. Его нельзя просто так потерять. Человек, придумавший такую схему, не может не понимать этого. Вполне вероятно, что это действительно ничего не значащая передача. Надо немедленно успокоиться и, не задавая ни себе, ни другим лишних вопросов, забрать сумку на Курском вокзале и отвезти по назначению.