Дело с двойным дном (пер. В.Селиванова)
Шрифт:
А для этого необязательно делать пластическую операцию, хватило бы приличного мордобоя…
Болек поделился с нами своими планами. Он намерен установить наблюдение за виллой в Рыбенке, которую мы с Янушем посетили. Хоть Доминик и унес из ветеринарной клиники ягдташ с ценностями, кто его знает, может, от жадности и за особняк в Рыбенке примется. Старушка его спугнет, наверняка расскажет о новых гостях, тот, хоть и примитив, поймет, что засветился, и исчезнет в голубой дали.
Конечно, имеет смысл оставить там наблюдателя, но страшно не хватает людей, кого из сотрудников он может оторвать от оперативной
Я предложила Болеку договориться с болтливой старушкой и уговорить ее подсыпать Доминику чего-нибудь в чай, когда опять заявится к ней в гости.
Болеку моя идея понравилась, но по некоторым соображениям пришлось отказаться от нее.
Тогда я выдвинула вторую: сделать так, чтобы старушка не рассказала о нашем с Янушем визите. Сказать ей, что мы – из конкурирующей фирмы, что она сама себе повредит, если расскажет о нас помощнику папа Ярослава. Тогда может распрощаться с квартиркой в новом доме! Хотя… Нельзя не учитывать и такого поворота событий: Доминику надоест убеждать несговорчивую и привередливую старушку, и он ее просто тюкнет по голове кирпичиком. Ему не привыкать, а ей много ли надо? Или не тюкнет, а свяжет, рот заткнет и примется обыскивать квартиру, а если старушка ненароком скончается, так его это не очень огорчит. В доме такой народ живет, шум там такой стоит днем и ночью, что злодей может особенно не стараться соблюдать тишину. Впрочем, если даже и услышат стук и грохот рушившихся стен в квартире старушки, вряд ли встревожатся, она сама всем уши прожужжала о предстоящем ремонте.
Услышав эти мои зловещие предположения, поручик Болек не на шутку задумался. Что же делать?
Свободных людей нет, на неделю он никого не может от дела оторвать, а вот попросить местную полицию время от времени посещать квартиру старушки – вполне возможно. Сколько времени понадобилось бы Доминику на обыск квартиры? Часа два, не меньше.
Попробует договориться с местным комиссариатом полиции, пусть каждый час их патрульная машина подъезжает к дому и проверяет, все ли в порядке.
В конце концов, на этом холерном Доминике сейчас свет клином сошелся, из-за него расследование топчется на месте. Конечно, будь старушка помоложе и поумнее, с ее помощью можно было бы подготовить ловушку преступнику, но с такой… Дохлый номер.
Я поинтересовалась, объявлен ли Доминик в розыск. Разумеется, объявлен, ответил Болек, по всей стране разослан его портрет, отклики еще не поступали.
По телевидению пока Тиран воздерживается от рекламы, может, Доминик не знает, что находится в розыске, так что есть надежда на какой-нибудь неосторожный шаг с его стороны. А если увидит на экране собственную физиономию – считай, пропало.
– А как с тем, четвертым? – поинтересовалась я.
– Дохлый номер. Никаких версий! Его могла бы найти разве что овчарка ветеринара.
На сей раз десерт у меня был выдержан во французском стиле, сплошные сыры. Януш открыл к ним бутылку вина.
– Я бы эту вашу Касю не оставил на произвол судьбы, – задумчиво сказал он. – Мне все чего-то не хватает, сам не знаю чего, но я бы последовательно и методично стал докапываться до второго дна.
Очень не понравилось мне это его замечание. По двум причинам
А Януш так же задумчиво и неторопливо продолжал:
– У Каси есть парень. Мы его совсем не знаем.
А вдруг это Доминик?
Болек был шокирован.
– Ну ты даешь! Кася и такой примитив! Не тот уровень.
– Я не уверен, что он такой уж примитив, на фотографии выглядит отнюдь не кретином. А от девушки, воспитанной в таких жутких условиях, всего можно ожидать. Не исключено, что он с ее помощью разыскивал клады втайне от Райчика и тетки. Как же так получилось, что из вас никто до сих пор не видел мальчика Каси? Элементарная ошибка.
– Согласен, – самокритично признался Болек. – Черт возьми, конечно же надо было бы понаблюдать и за Касей, но сам знаешь, нет людей! Холера, зла не хватает! Столько работы, а кадров кот наплакал…
– Ну и еще остается Владька, – безжалостно гнул свою линию Януш. – Поговорили мы с ней неплохо, многое я узнал, но не дал бы голову на отсечение, что она рассказала абсолютно все. Не мешало бы еще с ней пообщаться, наверняка в глубине души этой женщины скрыто немало интересного.
Болек почти простонал:
– А может быть, пани Иоанна?…
– С Касей может пообщаться Иоанна, но к Владьке ей и соваться нечего! Ярая антифеминистка. С ней только мужику разговаривать, и желательно красавцу собой.
– Тогда только Тиран собственной персоной! – вырвалось у меня.
– Гениально! – в полном восторге вскричал поручик. – Напущу на нее Тирана, скажу, кроме него – никому не под силу. А он не раз упоминал Владьку, его давно гложет то нераскрытое дело. Вот только не знаю, как с ликерчиком быть. Ведь Тиран, он какой? Принципиальный, сами знаете. В рабочее время спиртного себе ни капли не позволит, даже если это на пользу делу.
– Придется Владьку допрашивать не в рабочее время, только-то и делов! – нашла я выход из положения.
Как мы и рассчитывали, Владьку Тиран взял на себя. Прихватив необходимый аксессуар, в один прекрасный вечерок лично отправился на свидание с этой знойной женщиной. Знал, на что идет, поэтому в интересах дела изо всех сил, честно старался преодолеть свою обычную чопорность и официальность. Нелегко ему было, но Владька хорошо знала свое дело, в обращении с мужиками обладала большим опытом, и некоторая сдержанность посетителя, красавца-мужчины, ее не смутила. Она же задала тон беседе.
– Как такое могло пану в голову прийти? – кокетливо ужаснулась дама в ответ на вопрос Тирана, проживала ли она вместе с Райчиком. – Я еще не спятила! Мужик в квартире что на ж… чирей. Одно дело – прийти к нему, принести поесть-выпить, вкусненькое что приготовить, ну там до утра остаться – почему бы и нет? Но жить в одной квартире?! Нет уж, я предпочитаю оставаться у себя, сама себе хозяйка. А если он ко мне пожелает заглянуть, да еще прихватив, что надо, культурно, вот как пан, – тоже пожалуйста, я завсегда рада. Но только потом пусть отправляется куда подальше, на шее у себя сидеть не позволю. Такая уж у меня натура – люблю жить по-своему!