Дело Варнавинского маньяка
Шрифт:
Но меня должны были насторожить хотя бы другие детали. Почему члены «дворянской артели» брились или носили лишь небольшие усы? В крайнем случе, короткую щетину, как Челищев. И это при бородатом императоре и в провинции. Да потому, что им требовалось часто менять наружность. У Бекорюкова в доме обнаружилось целое депо, с платьем разных сословий, с гримом, усами, париками и прочими атрибутами. Иногда по неопытности Недокрещенный допускал ошибки. Так, он перекрасил следователя Серженко в брюнеты, но корни волос у того остались рыжими, и Иван Красноумов это заметил. И указал в своем предсмертном рапорте. А я не придал этому значения…
— Уж больно идея оказалась необыкновенной, — попытался утешить Лыкова барон Таубе. — Тихий уездный городок. Никогда ничего не случается
— А я не понимаю, как могло это выглядеть, так сказать, технически, — вступил в разговор Форосков. — Целый уезд вдруг разом оказывался без руководства. А дела кто вел? Жизнь ведь не стоит на месте.
— Чаще всего «оборотни» выезжали на дело весной и летом. Весной весь уезд занят исключительно сплавом, прочие дела откладываются на потом. Лето — пора отпусков, жизнь почти замирает. Да и не так много дел по уездному управлению. Бекорюков рассказал мне, как он однажды целый месяц сжигал все отношения, приходящие от губернского и иного начальства. И ничего от этого не изменилось — никто даже не заметил пропажи бумаг.
— А куда «оборотни» девали награбленные деньги? — поинтересовался Федор Ратманов.
— Многие просто клали их в банк. Верховский прикупал землю, Поливанов ездил кутить в Монте-Карло. Эти доходы легализовались, как прибыль «дворянской артели» от лесного дела на реке Вятке. Кстати о Поливанове. Он тоже играл свою роль хорошо. Эдакий неглижер, бездельник, с которого взятки гладки… А на самом деле — штатный палач банды, наравне со Щукиным самый жестокий в ней человек. Хотя все они были хороши…
— И долго так могло продолжаться? — задала вопрос Варенька.
— До августа этого года. У них бы получилось! Банда Недокрещенного нам не давалась. Трудно ловить преступников, фактически не связанных с уголовным миром. Там, где такая связь была необходима, ее обеспечивал Щукин. Ему, как сыщику, можно было поддерживать эти знакомства, не возбуждая подозрений. Ну, и никому действительно в голову не приходило искать банду гастролеров в тихом лесном городе посреди местного начальства.
— А что должно было случится в августе?
— Ограбление уездного казначейства. Согласно бюджетной росписи, туда должны были прийти семьсот восемьдесят тысяч рублей. Финансирование работ по углублению фарватера Ветлуги и очистки ее от карчей. Князь Солнцев-Засекин, уездный казначей и член банды, заранее известил об этом главаря. Убегая давеча из трактира Островского, я так удачно своротил князю челюсть, что тот слег с сотрясением мозга. Потому не сумел застрелиться, как Бекорюков или городской голова Дронов, и дает теперь показания следователям. В дополнение к признаниям Тамазина это даст полную картину многолетних преступлений банды. После ограбления казначейства «варнавинские оборотни» собирались разойтись. Бекорюков, как не сумевший раскрыть ограбление, добровольно подал бы в отставку. Казначейство находится в одном здании с управлением полиции. Исправнику неизбежно поставили бы это в вину: у себя под боком и просмотрел! Он охотно посыпал бы голову пеплом — и удалился заграницу с чемоданом золота и любимой женщиной. Банда Недокрещенного никогда не была бы раскрыта полицией, она бы просто исчезла.
— Но вмешалась та самая женщина, — подал реплику Таубе.
— Да, — вздохнул Алексей. — Не знаю, правда, можно ли назвать ее этим словом. По самой природе женщине предназначено давать жизнь, рожать и растить детей. А эта их душила.
— Полина была больна, — твердо сказала Варвара Александровна. — Такое не может сделать психически здоровый человек.
— Психика — дело темное, — возразил муж. — Я, в силу своей службы, много знавал нелюдей, совершавших поразительные по зверствам преступления. Иногда это были и женщины. Что-то сатанинское есть во всех этих субъектах. Их бесполезно лечить. И нет таких замков, которые сумеют удержать их взаперти. Самое верное — уничтожить выродков, не дожидаясь, пока они
За столом сделалось совсем тихо. Варенька молча смотрела на мужа. В эти три дня она многое стала понимать о его службе, чего не осознавала ранее. От чего ее прежде оберегали. И вот сама жизнь взялась все разъяснить. Смертельная опасность в образе лютого, невыразимого зла… Она подошла к ней и ее детям, обожгла ледяным дыханием и, по стечению счастливых обстоятельств, отступила. Надолго ли? Страх за детей, за мужа, за себя может остаться на всю жизнь. И тогда что это будет за жизнь? В вечном ожидании очередного ужаса? Алексей понимал это. Он и сам, сделавшись мужем и отцом, стал много больше бояться. Но он-то свой страх сумел пересилить, а сможет ли Варенька?
Но жена возразила:
— То, что ты сказал, относится к мужчинам. Смецкая — женщина, и то, что с ней случилось — итог болезни. Видимо, при падении с лошади она повредила себе не только позвоночник, но и голову.
— Разумеется, — охотно согласился с женой коллежский асессор. — То была трагедия. Сделаться в восемнадцать лет калекой! И из лучших невест города превратиться в объект сострадания одних и насмешек — других. Смецкая уже простилась с жизнью. Вдруг Божий замысел вернул ее обратно на землю, к людям. Такую же молодую и красивую, но без ног. Это был удар, а не подарок. На истеричную, склонную к мистицизму натуру барышни это произвело деформирующее впечатление. И, видимо, ты права, была и механическая травма головы. Все это перемешалось и дало то, что дало. Явился монстр. Зверь в обличье бедной инвалидки. К тому же она была молода и неопытна, без руководства матери и помощи опытных докторов. Так в тихом городке, незаметно для окружающих, завелось чудовище.
— Уже второе, — лаконично вставил Буффаленок.
— Да. Они быстро нашли друг друга. Бекорюков обнаружил родственную душу. Странно говорить об этом, но и между чудовищами случается любовь.
— Но как все-таки Смецкая излечилась втайне от всех? — спросил Форосков. — Варнавин что деревня: все всё про всех знают. А тут такое и не заметить…
— Это навсегда останется загадкой. Полагаю, что травма позвоночника оказалась не столь страшной, как вначале почудилось докторам. Да и молодость взяла свое. Но ходить как прежде она так и не научилась. От долгого бездействия мускулы ног обмякли и утратили прежнюю силу, что сказалось на походке барышни. Эту странность и заметил цеховой Кутьин. Он сказал мне, что маньяк ходит враскоряку… Когда барышня вдруг снова обрела возможность двигаться, она уже сделалась другим человеком. Не тем, кем была до несчастья. Соборование, прощание с этим миром — и вдруг воскрешение! В народе действительно считают, что выживший после елеосвящения не относится уже к этому миру. Вот Смецкая и решила, что тот, первый человек, умер, а появился некто новый. И этот новый был обижен на весь свет. И она начала мстить.
— Невинным детям?
— Да. Известно, что подростки, особенно в определенном возрасте, часто бывают невыносимы. И жестоки ко всему непохожему, странному. Когда Смецкая ехала в своем инвалидном кресле по городу, за ней увязывалась целая толпа детей. Они тыкали в нее пальцем, смеялись, оскорбляли, даже кидали камни. Барышню это сильно нервировало, буквально до истерик. Подростки никогда прежде не видели таких колясок и удивлялись по-животному грубо. И калека их возненавидела.
— Получается, что она тайком надевала по вечерам мужской костюм, шла, душила, а потом как ни в чем не бывало возвращалась в инвалидное кресло? — уточнил Таубе.