Дембельский аккорд 1
Шрифт:
— Я уже видел его. — пояснил Кяйс. — Правда, ещё никогда не держал его в руках.
— Вот походишь с ним на занятия, а потом и на стрельбище… — уже уставшим голосом говорил я. — Постреляешь… Увидишь, что это за машина… Так что соглашайся, не раздумывая… Идёт? Вот и молодец…
После ухода нового гранатомётчика, писарь Корнюхин, не отрываясь от своих бумаг, вдруг обратился ко мне с какой-то лёгкой обидой.
— Да-а… Товарищ старшнант… С нами дембелями вы так не разговариваете… а с ними…
Всё это
— Понимаешь, Корнюхин?! Они ведь сейчас всего побаиваются. Чеченов, командиров, дембелей и даже тебя. А я не хочу этого и с первого дня приучаю их к нормальному обращению. Чтоб они были уверенными и незашуганными… Понимаешь, да? Чтобы потом мне же было легче!
Однако мои убеждения подверглись сомнению…
— Да их тут никто не собирается трогать… — сказал писарь. — Вы так нас запугали, что…
Это «чистосердечное признание» меня конечно позабавило, но не настолько сильно, чтобы я изменил свою точку зрения на состояние дел в роте.
— Ну, да!.. Зачем же их трогать или бить? Они сами все деньги вам отдадут и вкалывать вместо вас будут как Папы Карло…
Действительно… На первых порах молодым солдатикам достаточно и ласкового обращения со стороны старших товарищей… Это уже потом…
— Так они и сейчас уже работают! — Корнюхин кивнул за окно.
Там наша военная молодёжь благоустраивала ротную территорию под руководством сержанта Бычкова.
— Ну, и что?!
Я тоже выглянул наружу… Молодые старались от души… И я вернулся к нашему спору тире диалогу…
— Правильно! Но они в первый же день делают то, что вы полгода не могли наладить! Продирались через верёвки, как обезьяны сквозь лианы в джунглях. Они же для всей роты доброе дело делают. То есть улучшают ротную территорию! И выполняют они приказ командира группы, а не прихоть опухшего «дедушки». И вообще… Ты уже закончил писать своё расписание?
Ведь так впустую болтать языком можно было сколько угодно… Тогда как «кое-кому» не мешало бы заняться чем-нибудь пополезнее…
— Нет-нет-нет… Товарищ старшнант! — возразил скороговоркой писарчук. — Мне ещё много…
— Ну, так работай и не отвлекайся!
С этими словами и лёгким раздражением я закончил своё бумажное крючкотворство, после чего потянулся и затем поднялся, чтобы выйти на свежий воздух.
На полпути к палатке я столкнулся с Бычковым практически нос к носу.
— Стоямба! — остановил я его знаменитейшим тимофеевским выражением.
— Уже! — быстро откликнулся сержант. — Стою!
— Вот ты-то мне сейчас и нужен! Позарез! — говорил я контрактнику. — Ну, как там работа?
В первую очередь, меня интересовала трудовая деятельность молодого пополнения по благоустройству территории родной для них первой роты.
Понимал это и Бычков:
— Нормально. Скоро закончат. Темновато уже… Но пацаны стараются… Уже начали засыпать ямы щебёнкой.
— Это хорошо! — одобрил я. — Объяви благодарность от моего имени самым старательным. Пойдём-ка в палатку… посмотрим как в ней всем разместиться…
Первым делом мы заглянули в кубрик справа от входа, где раньше жил покойный Олег Кириченко. Его кровать до сих пор стояла на своём месте и я не собирался её убирать из первой палатки. Скоро должны были закончиться сорок дней со дня его гибели, но по моему убеждению память о бывшем командире группы должна оставаться навсегда с подчинёнными. Пусть они и не видели его вживую, но чтить погибшего молодым бойцам следовало очень крепко… Хотя бы для того, чтобы они каждый день видели траурную красно-белую полосу и постоянно помнили о смерти, которая ходит всегда поблизости… Чтобы молодёжь никогда не расслаблялась…
— Так… Кровать Олега Кириченко мы убирать не будем… — говорил я свои мысли вслух, осматривая небольшой отсек. — Но вот куда бы тебя и Молоканова разместить? Сюда только одна кровать встанет… Вот здесь — у стенки…
— Можно двухярусную кровать сюда поставить. — предложил сержант. — Молоканов будет снизу, а я сверху…
— А если наоборот? — просто так спросил я.
— Если он сверху грохнется, то меня раздавит в лепёшку! — рассмеялся Бычков. — Уж лучше я буду наверху, а он внизу…
— Хорошо! — согласился я и тут же обосновал своё решение. — Случаи бытового травматизма со смертельным исходом нам не нужны… Правильно?
— Ну, конечно. — усмехнулся сержант.
Затем мы вышли из кубрика. На деревянных нарах всё ещё имелось несколько мест для матрасов. Это заставило меня предпринять меры предосторожности…
— Так! Виталик… пока мы не оборудовали вам помещение, тебе придётся перебраться сюда и ночевать вместе с молодыми. Принесёшь свою постель сюда из третьей палатки и разместишься там, где понравится… Но сразу тебе скажу, что лучше всего вот с этого краю…
— А зачем, товарищ старшнант? — со вздохом спросил Бычков. — Я там уже привык…
— Ну, хватит! Я тебя конечно понимаю. — пояснил я. — Живёшь там с остальными контрактниками… В третьей палатке веселей и теплей… Но кто же здесь будет контролировать порядок? Если молодые тут одни останутся, то их быстренько переоденут в старьё, денежки отберут и ещё куда-нибудь припашут. А с тобой этого не случится… Понимаешь?
Моя житейская логика была основательной… Да и контрактник отлично знал про все нюансы военной жизни молодого призыва.