Демиург местного значения
Шрифт:
Я повернулся к нему. Глянул в упор, спросил:
— Ирки?
— Ее, — кивнул Андрей.
— И что с ней случилось? — с замиранием сердца, задал следующий вопрос.
— Долгая история. Расскажу позднее.
— Ну, она хоть жива?
— Скорее, да, чем нет, — Андрюха заметно помрачнел при этих словах.
Тут в наш малопонятный для присутствующих диалог вмешалась Валька.
— Кто-то скажет, наконец, что здесь, все-таки происходит?
— Самому бы понять, — пробормотал я еле слышно.
А потом уже громко рассказал то, о чем уже говорил Туробою. Лицо Волеславы загорелось злым торжеством: ну как же, она же предлагала передавить всех румиек в крепости, а я не позволил, и вот что из всего этого вышло, ну и Валерия мертва. Все же, мне кажется, Валька жутко злилась из-за
С улицы ввалилась целая толпа человек в двадцать. Вся моя свита и больше десятка рядовых воинов. Хегни, Лотар, Хулагу, галдя, ощупали меня, проверяя, цел ли. Поняв, что я не пострадал, поуспокоились и потребовали рассказать, что произошло. Пришлось повторить рассказ в третий раз. Хулагу скрипнул зубами, сказал:
— Может, Волеслава была права тогда, предлагая сбросить всех румиек со скалы? И Валерия осталась бы, жива…
Я невольно задумался: стоила жизнь моей возлюбленной жизней нескольких десятков женщин? Все, что осталось во мне от «общечеловека» говорило: конечно же, нет. А сердце кричало: черт с ними со всеми, лишь бы Лерка осталась жива! Увы, выбор уже так не стоял. Если только перерезать их всех, совершить, так сказать, акт возмездия. Но настолько я еще не оскотинился, да и воины мои резню своих подружек не одобрили бы… Махнул на степняка рукой: мол, чего уж теперь, и уселся на край чаши фонтана. Андрюха присел рядом. Он молчал, и я был за это ему благодарен — говорить не хотелось. Да, не так представлялась мне наша встреча. Я не сводил глаз с открытой двери своей комнаты, куда зашел Туробой и шестеро варангов. Вскоре двое показались, таща завернутое в пропитавшуюся кровью простыню тело. Судя по очертаниям тело было без головы. Ливия. Почему-то никакой ненависти в ее отношении я не ощущал. Скорее, ее тоже было жалко. К носильщикам подошел Лотар. Сказал:
— Похороним ее в пещерах. Разрешишь, Посланник? — это уже мне.
Я кивнул и варангский принц повел воинов с их страшной ношей к колодцу, ведущему в подземелья. Следующей выносили Валерию. Несли ее на ковре по одному воину на каждый его угол. Двчонку обмыли, закрыли глаза, одели в тунику. Я поднялся навстречу, сделал воинам знак, остановится. Подошел к телу, погладил мягкие волосы, провел ладонью по лицу. Сказал:
— Несите за Ливией, пусть покоятся рядом.
Взбудораженный происшествием гарнизон нашей крепости потихоньку успокаивался. Идти спать в свою комнату, пусть и отмытую пленными румийками, мне не хотелось категорически. Понимал, что Андрюха ждет, со мной разговора с глазу на глаз, но моральных сил для этого не имел. Здорово выбила меня из колеи смерть Лерки. Не думал, что успел к ней настолько привязаться. Но поспать, все же, следовало и об Андрее с его спутником позаботиться, как и положено радушному хозяину. Сколько они были в пути? Судя по исходящему от них амбре, — не мало. Приказал Хегни отправить моего друга и лемурийца в баню (таковая тоже имелась в жилом секторе подземного убежища), а потом накормить от пуза.
— Банька это хорошо! — потер руки Анюшин. — почти неделю шли этими подземельями, запаршивели.
— Мойтесь, ешьте, — напутствовал я. — А поговорим с тобой обо всем завтра. Надо мне немного отойти от всего этого.
— Понимаю, — кивнул Андрей. — Рекомендую выпить грамм двести и лечь спать.
— Он меня еще будет учить, — вымученно улыбнулся я. — Иди, мойся.
А сам последовал дружескому совету. Правда, ничего кроме вина у нас не имелось, но я взял объемом, выглохтав минут за двадцать около полутора литров. Отпустило. Стало клонить в сон. Решил улечься с воинами на коврах, расстеленных возле храма. Ничего, устроился уютно. Туробой укрыл меня мягкой шкурой и прилег справа. Теперь мой телохранитель не отходил от моего чудом уцелевшего тела дальше трех шагов. В сон провалился сразу, как в черную
Проснулся довольно рано — выпитое ночью вино просилось наружу. Под бдительным присмотром Туробоя быстро справил свои дела, умылся. Самочувствие было не плохим. Во всяком случае, думал, что будет хуже. При мыслях о Валерии сердце щемило, но я старался гнать эти мысли: не дело посланцу богов раскисать. Даже по такой, в общем, уважительной причине. Сразу по завершению утреннего туалета к Туробою присоединились мои жрицы во главе с Волеславой. Так, теперь вся эта толпа шагу не даст ступить. Ну, ничего, потерплю день-два, а потом они поуспокоятся, рвение само собой ослабнет. Валька вела себя сегодня вполне прилично, не отворачивалась, как она делала это все последнее время, словно я был мерзким тараканом, и даже обменялась со мной парой-тройкой незначащих фраз. Несколько раз показалось, что в ее взгляде промелькнуло сочувствие. Надо же! Вскоре появился Хегни с ежеутренним докладом.
— Где мой друг? — сразу задал ему самый животрепещущий вопрос, слегка опасаясь, что появление Андрюхи мне приснилось. Но, нет.
— Он и его спутник спят, — ответил воевода. — Вымотались, похоже.
— Где ты их устроил?
— Он устроился сам, — усмехнулся Хегни. — В твоей комнате. После бани зашли туда, думали, ты спишь, где обычно. Тебя не оказалось. Ну, он и расположился на твоем месте. Румийки привели там все в порядок. Постель сменили. Я возражать не стал.
Надо же, какими крепкими стали нервы у моего друга, довольно впечатлительного и ранимого в прошлом, помнится. Хорошо его, видно, тут потрепало. Да о чем я говорю! Вон как ловко, не задумываясь, голову Ливии срубил! И, по-моему, даже не поморщился. Изменился мой друг и весьма. Надо это четко осознавать. Хегни озабоченно глянул мне в глаза. Спросил:
— Я что-то сделал не так?
— Нет, — покачал я головой. — Все нормально. Идем завтракать.
Стол для нас в здании местной администрации оказался уже накрыт. Здесь к нам присоединились Лотар, Хулагу и Андрокл. Я начал завтрак с хорошего бокала вина — абстинентный синдром, пусть и не сильно выраженный, все же имел место быть после вчерашнего терапевтического возлияния.
— Вот так! Пьют с утра и без меня! — раздался с порога комнаты, облюбованной нами под столовую, голос Андрюхи.
Я вскочил из-за стола, подошел к стоящему в дверях другу и наконец-то обнял его. Андрей ответно похлопал меня по спине, шепнул:
— Рад встрече. Надо будет поговорить.
— Конечно, — тоже шепотом отозвался я. — Позавтракаем и сразу.
Выпустил друга из объятий, повернулся к сидящим за столом и объявил:
— Это мой друг из Ирия. Посланец богов, который появился в священном колодце шесть лет назад, а потом отправившийся на обучение к волшебнику на Остров Блаженных. Наверное, многие о нем слышали, а кто-то и видел.
Все присутствующие встали и поклонились.
— Проходи, садись. И спутника своего зови, — сказал я.
Андрей уселся рядом с моим местом, покосился на сидящую неподалеку Волеславу. Лемуриец, маячивший за спиной Анюшина, тоже прошел в столовую и присел у дальнего конца стола. Румийки, выполняющие роль официанток, засуетились, выставляя дополнительные приборы. Принялись за еду. Я, наконец-то при нормальном освещении смог рассмотреть своего обретенного друга. Сам тоже то и дело ловил на себе его оценивающие взгляды. Андрей заметно изменился. Первое, сразу бросающееся в глаза — он, что называется, заматерел. Не пополнел, нет. Просто гепард, с которым его можно было сравнить когда-то, превратился в тигра. Заметно увеличилась мышечная масса, которая нисколько не отразилась на скорости реакции и пластике движений. Голова покоилась на мощной шее. Лицо… Лицо изменилось. Не внешне. Внешне на первый взгляд оно осталось почти таким же, каким я его помнил. Единственно, исчезла юношеская мягкость черт, появились морщинки, обозначая будущие носо-губные складки. Все эти изменения Андрюхину внешность не испортили, скорее наоборот. Наверное, он все так же производит убойное впечатление на женщин. Что же изменилось? Глаза! Глаза моего друга смотрели на мир устало, с намеком на цинизм и легким презрением. Да, досталось ему за эти годы. Ну, ничего, теперь нас здесь двое, прорвемся!